Медный потенциал Азербайджана: экспорт или внутренняя переработка?

Автор: Азер Ахмедбейли

Сегодня стратеги все чаще сравнивают медь с нефтью. В 2021 году аналитики Goldman Sachs назвали ее "новой нефтью" 21-го века. В 2023 году МВФ подтвердил новый тренд в цифрах: спрос на медь к 2040 году взлетит до 39 млн. тонн в год (с 26 млн. в 2020 г.), а по оценкам Международного энергетического агентства (IEA), мировой спрос на медь может увеличиться более чем в два раза в течение следующих двадцати лет.

Медь всегда считалась базовым промышленным металлом, однако есть как минимум три фактора, благодаря которым значение меди выходит за рамки ее сугубо экономической ценности - она приобретает еще и геополитическую.

Во-первых, это рост мирового потребления электроэнергии. Медь, как идеальный проводник электрического тока, является незаменимым продуктом в строительстве электросетей. По прогнозам IEA, до 2030 года рост мирового потребления электроэнергии будет ежегодно составлять почти 4 процента, а мощность выработки составит дополнительно 5500 ГВт. Чтобы удовлетворить этот постоянно растущий спрос, потребуются тысячи километров медного кабеля.

Во-вторых, это автомобилестроение, или точнее, производство электромобилей. На производство одного электрокара тратится около 80-90 кг меди, тогда как в традиционном автомобиле среднего класса (с ДВС) используется около 22 кг. А в высокоскоростных поездах нового поколения используется от 2 до 4 тонн меди, тогда как в обычных электровозах - от 1 до 2 тонн. Иными словами, переход на электротранспорт - ещё один существенный драйвер роста потребления меди.

В-третьих, это стремительное развитие возобновляемых источников энергии (ВИЭ), так называемый энергетический переход, который можно считать не просто новым трендом, а элементом нового мироустройства, напоминающим энергетические революции прошлого - переход от древесного топлива к углю в 19-ом веке, а затем к нефти и газу в 20-ом веке.

Хотя ВИЭ и сокращают зависимость от углеводородов, они создают новую - от критически важных металлов и технологий. Мы уже наблюдаем новую форму ресурсной конкуренции (Трамп с его сделкой по редкоземельным металлам), но теперь не за нефть, а за металлы, необходимые для создания возобновляемых источников энергии.

Возобновляемые энергетические установки требуют в среднем в пять раз больше меди, чем традиционные электростанции на ископаемом топливе​. К примеру, ветрогенератор мощностью 3 МВт содержит до 4,7 тонн меди (в обмотках генератора, кабелях, трансформаторах)​. Солнечные электростанции используют порядка 5,5 тонн меди на 1 МВт мощности (медь входит в конструкцию фотоэлектрических модулей, инверторов и кабельных сетей)​.

Таким образом, медь уже превратилась в стратегический продукт, который начинает влиять, в том числе, и на конкурентные позиции государств.

Исторический путь добычи меди в Азербайджане, начавшись с промышленной разработки немецкой Siemens месторождения Гедабек в конце 19-го века, продолжается сегодня с участием государства и иностранных инвесторов (Anglo Asian Mining). Основные месторождения это Гедабек и Гоша. К освоению готовятся также месторождения Гарадaг, Хархар и Дамирли. В обозримом будущем возможно начало освоения одного из крупнейших в Европе, но сложных по методам разработки, месторождения полиметаллов - Филизчайского.

В 2025 году, по прогнозу Anglo Asian Mining, добыча меди должна составить до 6,8 тысяч тонн - пока что скромная цифра по мировым меркам.

К 2030 году, как известно, Азербайджан планирует довести долю возобновляемых источников энергии до 30%, что предполагает введение в эксплуатацию нескольких гигаватт новых мощностей. Страна также намерена поставлять "чистую" электроэнергию в Европу​.

Учитывая эти планы, перед страной стоит стратегическая задача: как оптимально распорядиться своими медными ресурсами в долгосрочной перспективе, чтобы помочь процессу национального энергоперехода.

Без сомнений, в ближайшей перспективе необходимо нарастить добычу меди, что, в принципе, уже происходит: в планах Anglo Asian Mining - превращение Азербайджана к концу этого десятилетия в поставщика среднего уровня на мировом рынке​.

Далее потребуется искусство шахматного гроссмейстера - найти оптимальный баланс между:

- наращиванием экспорта меди, что позволило бы в ближайшие годы получить значительные валютные поступления и окупить инвестиции в разработку месторождений;

- использованием части добываемой меди для местного производства электрооборудования, что может снизить зависимость от импорта, обеспечить поставки для строительства инфраструктуры ВИЭ в стране, создать новые рабочие места;

- созданием стратегического резерва меди на будущее, на случай различных форс-мажоров и долгосрочной безопасности энергоперехода;

Важно еще отметить, что на сегодняшний день Азербайджан экспортирует медный концентрат, но почти не производит готовую продукцию, за исключением завода компании Sumgait Technologies Park (STP).

Поэтому в дальнейшем, когда доходы от экспорта "зеленой" электроэнергии станут ощутимыми, можно будет реинвестировать их в переработку меди внутри страны и в производство готовой продукции, что создаст высокую добавленную стоимость и, соответственно, будет гораздо выгоднее, чем экспорт сырья.

Венцом всего может быть строительство в Азербайджане медеплавильного комплекса и экспорт чистой меди, что станет мощным активом в структуре азербайджанской экономики. Но это дело будущего, поскольку строительство такого комплекса - капиталоёмкий и технологически сложный проект, требующий стабильного обеспечения сырьем в объеме не менее 100-150 тыс. тонн концентрата ежегодно. Азербайджан пока не достиг таких масштабов добычи.

Таким образом, медные ресурсы страны могут стать ключевым фактором энергетического перехода, и наоборот, производство "чистой" электроэнергии подстегнет развитие медной промышленности в Азербайджане.