Армения на грани политического короткого замыкания

Автор: Эльчин Алыоглу, директор Baku Network, специально для Day.Az

В Ереване выключили свет. Но это был не просто блэкаут. Это была инсценировка. Ритуал. Тотемная казнь. Сигнал. На глазах у столицы из розетки выдрали не кабель - изъяли саму вилку режима, питающего армянскую действительность последние десятилетия. Выключили фигуру. Канал. Поток. Сняли с сети насос, который качал не только ток в дома, но и деньги в партийные кассы, влияние в епархии, эфир в медиа и вес на переговорах.

Самвел Карапетян - миллиардер, владыка энергорынка, теневой режиссёр экранов и крестный отец полузабытого "армянского чуда" - был выведен из особняка, посажен в машину и увезён в точку, где, по словам Пашиняна, "чувствуется вкус государства". Там, где закон - это уже не кодекс, а директива, не буква, а команда.

Это не арест. Это экзорцизм. Политический распыл. Прямая демонстрация силы. Публичная казнь без допроса. Армянскому капиталу сказали: эпоха неприкасаемых закончилась. Добро пожаловать в зону турбулентности.

На поверхности - всё банально. Стычка Пашиняна с Армянской апостольской церковью, в которой Карапетян всегда был не просто донором, а гарантом, куратором, тайным патриархом второго уровня. Когда премьер выступил с обвинениями в адрес католикоса Гарегина II, заподозрив его в нарушении целибата, - Карапетян отреагировал резко, почти фронтально: "Небольшая группа людей нападает на церковь, забыв тысячелетнюю историю Армении".

Это была не реплика - это был выстрел. Сигнал. Защита системы, в которой он был встроен с 90-х. Он знал, что делает. И Пашинян - тоже.

Ответ последовал в лучших традициях "дворового суверенитета": "Это вам не Нижний Тапр в Калуге. Это Республика Армения".

Перевод с политического на уголовный: ты ошибся подъездом, Самвел. Здесь не носят ботинки из 90-х. Здесь ходят с дубинкой.

Так риторика перешла в фазу рэкета. Символы сменились действиями. Силуэт олигарха растворился в ночи - не как тень, а как предупреждение. За ним - очередь. Не только у церковной скамьи, но и у биржевого стакана. Карапетян пал не как бизнесмен - как артефакт прежнего мира, который решили демонтировать без ностальгии.

Теперь в розетке - только одна вилка. И её держит Пашинян.

... По данным армянских СМИ, были задержаны десятки человек, собравшихся у особняка Карапетяна. Бизнесмена и его брата Карена доставили в полицию. Утром их выпустили. Затем был суд, по итогам которого Карапетяна арестовали на 2 месяца. Адвокаты собираются обжаловать решение. Но тут главное - не арест, а публичное унижение. Главное - превратить символ в объект. Не миллиардера, а провинившегося. Не патриота, а марионетку Кремля. Не мецената, а "распутного благотворителя", как выразился Пашинян.

Следом - новый акт: премьер открыто заявил о планах по национализации компании "Электрические сети Армении", принадлежащей группе "Ташир". Без суда, без расследования. Просто - "пришло время". Потому что собственность теперь - не то, что написано в реестре, а то, на что указывает палец из премьерского Telegram-канала.

Пашинян назвал сети "народной собственностью", скомкано, как агитатор на рынке.
Но если они народные - почему их надо "забирать"?
Если они стратегически важны - почему до сих пор их эксплуатировали "распутные"?

Ответ очевиден: речь не об энергетике. Речь о демонтаже оппозиционных каналов влияния. А энергетика - всего лишь предлог.

Это не арест. Это демонтаж. Не просто человека - структуры. Арест Самвела Карапетяна стал финальной искрой, запустившей цепную реакцию, накапливавшуюся годами в темных подвалах армянской политики. Всё произошло ночью, как и положено ликвидации фигуры, ставшей опасной не потому, что грешна, а потому, что слишком долго была частью системы, которую теперь решено разрушить.

Карапетян - не просто владелец группы компаний "Ташир" и энергетической инфраструктуры, не просто человек, чьё имя значится в списке российских миллиардеров. Он - связующее звено между старым режимом, Армянской апостольской церковью, российским капиталом и глубинной архитектурой власти в Армении. Его задержание - это не спецоперация правоохранителей, это политический реверанс с замахом к внешней политике и внутренней зачистке одновременно.

Фоном разворачивается процесс, который можно назвать не иначе как "деолигархизация без суда и следствия". Премьер озвучивает идею национализации "Электрических сетей Армении" - крупнейшей энергосбытовой компании страны, принадлежащей Карапетяну. Якобы в интересах народа. На деле - очевидный шаг по демонтажу инфраструктурного рычага старых элит. Срок - 21 июня. Ультиматум оформлен как забота.

Реакция России предсказуема: Мария Захарова заявила, что Москва "внимательно следит". Не вмешивается. Не защищает. Карапетян - их гражданин, но не их приоритет. Российский капитал уже не воспринимается как гарантия. Скорее - как балласт.

И вот, когда всё совпало - конфликт с церковью, сбои в энергосистеме, непокорный олигарх на территории страны - Пашинян нажал рубильник. Карапетяну предъявлено обвинение в публичных призывах к захвату власти. Это не просто формула для ареста - это клеймо, которое в любой другой стране означало бы политический запрет на всю жизнь.

Адвокат бизнесмена утверждает, что в действиях его подзащитного нет состава преступления. Но кто теперь ищет состав? Армения вступила в фазу, где политическая необходимость формирует юриспруденцию задним числом.

Что важнее - церковь, коррупция или контрабанда? Всё это - маски. Главное - контроль над страной. Карапетян строил параллельную вертикаль. Через деньги. Через духовенство. Через сети - как электрические, так и медийные. Через политику диаспоры и подпольные каналы лоббирования. Пашинян решил её обрушить. Не торговаться, не перекупить - уничтожить.

Здесь нет пафоса. Есть только расчёт. Национализация - не акт патриотизма, а контроль над пультом. Кто держит энергию - держит улицу. Кто держит улицу - держит власть. Карапетян держал всё это слишком долго. И слишком независимо.

Самое абсурдное - его финальный жест. Обвинение власти в "гонениях на церковь" - это не исповедь. Это приём. Он достал старую карту, надеясь, что на неё клюнут. Что за него вступятся священники, старики, российские патриоты, Forbes, кто угодно. Но времена изменились. Его благотворительность устарела. Его влияние девальвировалось.

Согласно внутреннему отчёту Центра анализа армянской элиты (утечка, ноябрь 2023), через церковные, гуманитарные и бизнес-структуры Карапетян контролировал до 22% лояльного электората в Шираке, Сюнике и Гегаркунике. Не просто влиял - мобилизовал. Через митрополии, фонды, приходы. И это было лишь верхушкой айсберга. В реальности он создавал региональные анклавы, экономически и морально изолированные от центральной власти.

В условиях обострившегося конфликта между премьером и Армянской апостольской церковью такая сеть превращалась в параллельную вертикаль власти. И угрожала самому существованию Пашиняна как центра принятия решений.

17 июня всё пошло вразнос. Директор Службы национальной безопасности Армен Абазян - последний представитель "старой школы" силовиков - отправлен в отставку. По утечке Hetq, он отказался санкционировать арест адвоката Карапетяна, сославшись на "юридическую пустоту" обвинений. В ответ - его сменила технократическая фигура: Андраник Симонян, верный премьеру, лишённый фракционных связей.

Это стало финальной точкой: теперь МВД, СНБ, прокуратура и СК полностью подчинены офису премьера. Страна больше не делится на мини-элиты. Есть только центр. Остальное - подлежащие демонтажу анклавы.

"Карапетян инвестировал в политический реванш. Это не идеология - это борьба за гарантии неприкосновенности", - заявил вице-премьер Мгер Григорян в интервью 5TV. Это точное определение. Потому что весь бизнес Карапетяна - это не о прибыльности, а о контроле. Он строил не экономику, а систему подстраховки. И она была вездесущей.

С 2017 года его субподрядчики взяли под контроль коммунальный сектор Еревана: лифты, освещение, ремонт фасадов. Только в районах Ачапняк, Норк-Мараш и Шенгавит жители фиксировали десятки случаев фиктивных работ, лифтов, простаивающих по 10 дней, лампочек, которые жильцы меняли сами, несмотря на платежи за "VIP-обслуживание".

Отчёт мэрии за 2022 год указывает: 1,2 миллиарда драмов ушло на техобслуживание лифтов. Проверка Счётной палаты показала: реально отремонтировано 38% объектов. Остальные акты - липа. Подписаны, оплачены, забыты.

В строительстве ситуация не лучше. С 2016 года группа "Ташир" практически монополизировала центр Еревана: проекты "Старый Ереван", улица Аргишти, квартал Абовяна. 22 договора на землю - без тендеров. Следствие установило откатные схемы до 12%. Всё это стало темой закрытого доклада, направленного Пашиняну ещё в феврале 2023 года. Но уголовных дел не последовало - до тех пор, пока Карапетян не вмешался в церковный конфликт.

Бывший чиновник мэрии сообщил ArmInfo: ""Ташир" - это государство в государстве. Без их визы в городе не двигается ни один проект. Попробуешь критиковать - вылетаешь".

Именно это делает дело Карапетяна не частным эпизодом, а системным рубежом. Это не борьба за имущество. Это - разрыв контракта между властью и элитами, действовавшего с 1990-х: вы платите церкови, финансируете нужных кандидатов, контролируете районы - и получаете неприкосновенность. Этот контракт теперь расторгнут.

В 2015 году Карапетян через свою компанию "Tashir Capital" приобрёл 100% акций "Электросетей Армении" за $25 млн. Сделка прошла за несколько недель, без тендера. Альтернативные заявки были заблокированы.

В 2017 году он получил Разданскую ТЭС. Формально - за $31 млн. По данным Hetq, убытки государства - $19 млн. Приватизация шла по модели "согласованной передачи" - между связанными структурами, через офшоры.

Согласно отчёту Transparency International Armenia, в сделках участвовали компании, зарегистрированные на Кипре и Британских Виргинских островах: Lentoso Holdings Ltd, Tashir Finance Corp. В 2020-2021 годах через них прошло $148 млн. Деньги обналичивались через Raiffeisen Bank (Австрия) и Rietumu Banka (Латвия), по трастам, анонимным счетам, без налоговых деклараций.

Le Monde, опубликовавший эти данные, указывает на юридическую компанию Harris Kyriakides как на оператора схемы. Французский юрист Кристоф Майер заявляет: "Это классическая структура ухода от фискального контроля. Такие схемы особенно живучи в постсоветских юрисдикциях".

В 2021 году Карапетян стал одним из спонсоров избирательной кампании Роберта Кочаряна. По данным CivilNet и Armtimes, он выделил 9 миллионов долларов штабу, предоставил помещения, логистику, охрану. Более 40% бюджета блока "Армения" покрывались за счёт "Ташира".

Это была не "гражданская позиция". Это была ставка. Карапетян видел в Кочаряне шанс восстановить статус-кво: церковь, капиталы, влияние.

Провал Кочаряна стал началом конца.
В 2022 году "Ташир" запустил кампанию "Возрождение духовной Армении" - 60 млн долларов на церковные структуры, храмы, телеканалы, семинарии. Это была контратака: в условиях слабого государства строилась альтернативная система легитимности.

Пашинян понял угрозу. И нажал на курок.

Сигналом к разрыву стало дело об отмывании денег через церковные фонды - открыто 3 мая 2025 года. Аресты, допросы, налоговые рейды. Следом - уголовное дело против самого Карапетяна. Повод - публичные призывы к свержению власти. Формулировка - расплывчатая, но эффективная. Показательная.

Сигнал прочитан: никакого компромисса больше не будет. Ни с церковью, ни с крупным капиталом, ни с покровителями из России. Эпоха консенсуса закончилась.

В момент кризиса они могли стать очагами сопротивления.
Премьер-министр Пашинян не допустил этого.

Следственный комитет официально заявил: Самвелу Карапетяну предъявлено обвинение в публичных призывах к захвату власти. Его адвокат Армен Фероян подтвердил, что в суд направлено ходатайство об аресте. Сам бизнесмен - по привычке - не видит в своих действиях состава преступления. Но вопрос уже не в том, что видит он. А в том, что наконец начали видеть окружающие.

Власть, долго терпевшая двойные стандарты и схемы, решилась.

Обвинение по столь тяжёлой политической статье - кульминация, но не финал. Потому что в истории Карапетяна есть ещё один пласт, который снова становится актуальным: международный розыск, объявленный по линии Генеральной прокуратуры Азербайджана в 2021 году.

Тогда всё выглядело как очередной эпизод гибридной войны. Но теперь это - фон, без которого дело Самвела Карапетяна просто не читается.

18 июня 2021 года - ровно четыре года назад - Генпрокуратура Азербайджана объявила о возбуждении уголовного дела по обвинению в контрабанде оружия в Карабах. В деле фигурировали фамилии, которые сегодня, спустя годы, снова звучат: Самвел Карапетян, Давид Галустян, Ара Абрамян.

Согласно заявлению, опубликованному официально: "...в течение 2001-2021 годов посредством пассажирских рейсов, военной авиации ВВС Армении, а также приобретённого Абрамяном самолёта Ил-76ТД была организована доставка в Армению и далее - в оккупированный Карабах - крупнокалиберного огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и устройств, с грубыми нарушениями международных обязательств: Конвенции о международных грузоперевозках и Договора об обычных вооружениях в Европе..."

Среди обвинений - участие в преступной группе, незаконный оборот оружия, контрабанда, подрыв международного режима безопасности. Уголовные статьи: 100.1, 218.1, 228.3, 279.1, 206.4 УК Азербайджана. Санкции суровые. Карапетян и его сообщники объявлены в международный розыск. Отправлены запросы о правовой помощи зарубежным юрисдикциям.

Долгое время эти обвинения игнорировались в Ереване - как неудобные. Как не вписывающиеся в политический ландшафт. Сам Карапетян был слишком влиятелен: в Армении - как строитель храмов и поставщик электричества, в Москве - как часть армянского бизнес-истеблишмента, а на Западе - как ещё один "инвестор с репутацией".

Но теперь, когда все прежние протоколы влияния обнулены, эта история всплывает вновь. Уже не как компромат - а как прямая угроза. Карапетян - фигурант дела о поставках оружия в зону конфликта. В контексте новой армянской реальности, это делает его не просто бизнесменом, не просто политическим игроком, а тяжеловесом, несущим за собой тень прошлых войн, преступлений и безнаказанности.

То, что делает Пашинян, - не антикоррупция в привычном понимании. Это не юридический процесс. Это переформатирование. Новая вертикаль не оставляет места автономии. Вопрос даже не в том, заменит ли её что-то лучшее. Пока что это просто снос. И пока он продолжается - никто не в безопасности.

Справедливость не обязана быть патриотичной. Она должна быть беспощадной. И лучшее место для её финала - не суд в Ереване. А скамья в Баку. Потому что если преступление было совершено против Азербайджанской Республики, то именно Азербайджан должен поставить в этом деле точку.