XIX век: Россия узнала цену армянской благодарности

В результате русско-турецкой войны 1828-1829 годов с территории Османской империи в пределы Южного Кавказа было переселено 14 044 армянских семей или 84 тысяч человек. Примерно треть турецких армян (4215 семей) составляли переселенцы из Баязетского пашалыка.

Основная их масса была размещена на территории бывшего азербайджанского Иреванского ханства, входившей теперь в статусе провинции в состав Армянской области. Всего в Иреванской провинции было размещено 3674 армянских семей или 21639 человек.

После расселения армян на них были распространены льготы по выплате налогов и повинностей, установленные согласно высочайше утвержденному Положению от 22 октября 1819 года, освобождавших переселенцев от платежа казенных податей на шесть лет, а от земских повинностей - на три года.

После истечения льготного налогового срока, предоставленного царским правительством турецким армянам, поселившимся вокруг озера Гёйча, начальство Армянской области во главе с армянским генерал-майором В.Бебутовым потребовало от переселенцев начать выплачивать установленные подати. Однако местные власти встретили жесткое сопротивление турецких армян, которые отказывались выполнять взятые шесть лет назад обязательства.

Об этом в своем письме от 10 февраля 1838 г. военному министру А.Чернышеву со ссылкой на донесение начальника Армянской области В. Бебутова сообщал главноуправляющий Грузией барон Г.Розен. Для решения данной проблемы Бебутову было приказано отправиться в селение Кавар и на месте разобраться с причиной неповиновения армян. В то же время барон Розен предлагал не идти на уступки и уменьшение податей, справедливо считая, что "уважение в этом переселенцам будет обидно для коренных жителей, несущих безропотно все подати и повинности".

В своем отчете от 19 февраля 1838 года о поездке в селение Кавар начальник Армянской области Бебутов сообщал: "Прибыв во вверенные мне области Геокчинского магала, в селение Кавар, местопребывание баязетских городских переселенцев, я представил им обязанность их покориться воле правительства и исполнять требования оного; наставления мои и увещевания относительно безусловного повиновения законной власти не только не имели на них никакого влияния, но, напротив, смелые их выражения показывали готовность их к дерзостям, ибо в это время чернь баязетских городских переселенцев, собравшаяся в большем числе на площади, производила шум и крик, как должно ожидать от толпы, можно сказать, полудиких переселенцев, готовых почти к произведению явного возмущения.

Дав время баязетским городским переселенцам образумиться и представить себе неприятные случаи для них, какие последуют от подобного их неповиновения, я потребовал к себе некоторых меликов и старшин турецких переселенцев, водворенных в Геокчинском магале, вызванных мною в Кавар, и по объявлении им причины моего прибытия, к удивлению моему, услышал я от них, что буйною чернью некоторые из меликов и старшин удалены уже от всякого над ними влияния и что народ совершенно их более не слушает, присовокупляя к тому, что народ не имеет намерения платить податей иначе как по уменьшении.

Желая открыть источник, от которого разлился дух неповиновения между турецкими переселенцами, на Геокче водворенными, я удостоверился на месте, что начало этого зла зародилось у городских баязетских переселенцев, которые неблагонамеренность свою простерли до того, что, не довольствуясь возмущением своих соседей - турецких переселенцев, стараются подобное неповиновение распространить и между прочими жителями, даже осмеливаются предлагать мусульманам, в Геокчинском же магале обитающим, пристать к ним и не платить податей.

В день моего выезда из Кавара наполняла воздух ужасным криком, из какового шума я мог только понять слова: "Мы не хотим меликов, старшин, окружного начальника и, кажется, также и правительства". Из всего этого сделал следующий вывод: "Донося о сем вашему высокопревосходительству, честь имею присовокупить, что турецкие переселенцы, живущие в Геокчинском магале, городские и деревенские, будучи облагодетельствованы нашим правительством, оказались неблагодарными и совершенно вышли из повиновения, увлекаясь упорным буйством, они не внимают благоразумию и никакие требования правительства ими не исполняются; приказы, посылаемые к ним от окружного начальника, разрываются и посланные выгоняются побоями; причиною этого безначалия первоначально сделались жители Кавара, переселенные из города Баязета, и первые подали собою пример черни; за подобный неблагонамеренный поступок неблагодарных сих переселенцев справедливость требует подвергнуть их строжайшему наказанию силою оружия, ибо ласковое и снисходительное обращение с ними они почитают слабостью, как видно из буйного их характера".

Предложенный Бебутовым план получил поддержку у главноуправляющего Грузией барона Г.Розена, который в своем секретном донесении от 3 марта 1838 г. военному министру А.Чернышеву сообщал о принятых им мерах для ликвидации волнения среди армян-переселенцев Гёйчи:

"Из рапорта кн. Бебутова вы, милостивый государь, усмотреть изволите, до какой степени дошла дерзость сих переселенцев, отказывающихся от платежа податей и от повиновения своему начальству. Меры кротости и убеждения на них не действуют, как, и вообще на азиатцев, пребывающих в невежестве, которые часто считают снисхождение к ним слабостью и опасением от них. Переселенцы были прежде под самоуправством турок. Там они из боязни исполняли все. Последняя война дала им случай перейти в наши пределы. Здесь они вполне пользуются свободным исповеданием своей веры, покровительством и защитою наших законов, и местной власти, но все это, оказанные им пособия и дарованная высочайше льгота от платежа податей и повинностей не возбудили в них признательности к правительству, напротив того, переселенцы, при первом требовании от них взноса установленных податей, по невежеству своему возмечтали, что если они окажут сопротивление, то, может быть, им сделано будет уважение и они таким образом избавятся вовсе от подати, которой они доныне не платили.

Посему невозможно допустить какое-либо к ним снисхождение и нельзя совершенно не согласиться с мнением генерал-майора кн. Бебутова, что если они к означенному сроку не взнесут хотя бы часть подати, то необходимо понудить их к тому силою. Дальнейшее снисхождение им послужит весьма опасным примером для всех других, не только переселенцев, но и коренных жителей, и не в одной Армянской области, а и в прочих провинциях, при каждом исполнении требований начальства; между тем не принесет оно никакой пользы, разве только усилит на будущее время дерзость геокчинских поселенцев.

По всем вышеизложенным причинам, для обуздания баязетских переселенцев в покорности, а в особенности для отклонения вредного примера от других и поселения в них страха, я приказал подвинуть две роты с двумя горными орудиями к месту водворения тех переселенцев. Все эти распоряжения я покорнейше прошу ваше сиятельство подвергнуть на высочайшее благоусмотрение его императорское величество".

О реакции императора Николая I на дерзкое выступление геокчинских турецких армян можно судить из содержания секретного письма военного министра Чернышова командиру Отдельного Кавказского корпуса от 28 марта 1838 года: "Государь император, изволит находить, что возникшее между баязетскими переселенцами неповиновение должно быть прекращено без послабления и всякой уступчивости, могущей иметь вредное влияние на общее население того края".

В рапорте главноуправляющего Грузией генерал-лейтенанта Головина военному министру Чернышеву от 7 апреля 1838 года уже сообщалось о результатах предпринятых мер по предотвращению выступлений армян-переселенцев:

"Князь Бебутов для обуздания непокорных от своевольства и непослушания, командировал на Геокчай командующего Донским казачьим № 11 полком подполковника Пропыкова, в команду которого поручил и назначенные предместником моим две роты егерей. Мера сия возымела на жителей сильное влияние и они в то время просили его - Пропыкова дать им отсрочку, потом явясь к нему почетные из переселенцев, объявили согласие народа внести в казну подати, принося в заблуждении своем чистосердечное раскаяние, к принятию каковой подати от жителей подполковник Пропыков и приступил уже к этому. Генерал-майор кн. Бебутов присовокупил: принятые им решительные меры по взысканию с геокчинских переселенцев податей послужили поводом совершенному повиновению и прочих жителей области, которые с большим успехом начали платить в казну следуемую с них подать".

...Вскоре были арестованы 13 армян - основных зачинщиков данного антиправительственного выступления. Среди них оказались и те, кто ещё недавно помогал русским войскам при занятии турецких территорий. Все они были лишены прежних наград.

Таким образом, попытка армянских переселенцев не подчиниться российским законам окончились для них плачевно. Применив силу, русское командование сумело принудить неблагодарных гостей соблюдать закон. Для армян это означало разрушение прежних иллюзий о райской жизни, о которой они ещё недавно мечтали, предавая османского султана и помогая русской армии. Перейдя под российское господство, армяне вынуждены были вновь приспосабливаться, адаптироваться, чему они так давно уже привыкли, не имея родины и блуждая из одной страны в другую.

Ильгар Нифталиев