История любви и смерти - Великолепная "Травиата" в Театре оперы и балета

Есть замечательное французское слово glamour, которое означает удивительное очарование, обаяние, волшебство, и в наш материальный век значение этого слова низвергли до уровня показного блеска. Вот и очарование оперы "Травиата" складывается из многих жизненных деталей автобиографического романа А.Дюма-сына "Дама с камелиями", и, прежде всего, напоминанием о молодости - когда любишь свободно и легко с присущей возрасту наивность, с открытой миру доверчивой душой. А.Дюма-сын создал литературный памятник своей любви, правда, памятник получился надгробным, а гениальная музыка Дж.Верди, по признанию самого французского писателя, лишь добавила ему бессмертие: "Через пятьдесят лет никто не вспомнил бы о моей "Даме с камелиями", но Верди обессмертил ее".

Вновь на сцене Театра оперы и балета все та же трогательная, моментами искристая, а моментами чувственно-щемящая музыкальная история любви и новый состав исполнителей. И при привычном для ведущего отечественного театра аншлаге состоялся бакинский дебют двух молодых, но уже признанных российских исполнителей - солистки Московского театра Новая опера им. Е.Колобова и призера Международного конкурса вокалистов имени Бюль-Бюля Марии Буйносовой, молодого, довольно привлекательного маэстро Дениса Власенко, который постепенно, но верно пробирается на музыкальный Олимп и уже маститого народного артиста Украины, ведущего солиста киевского оперного театра Андрея Романенко, хорошо знакомого бакинской публике по предыдущим выступлениям.

На сей раз "Травиата" оказалась довольно захватывающая и большую роль в создании неповторимого очарования, коим наполнена музыка Верди, принадлежала не вокалистам, а молодому российскому дирижеру, которому искренне хотелось аплодировать стоя. На Д.Власенко смотреть было не менее интересно, чем на происходящее на сцене, любоваться магией его пластичных рук. И у оркестра театра под его руководством словно открылось "второе дыхание". Такого полнозвучного и в то же время деликатного звучания оркестра театра в "Травиате" давно не приходилось слышать (вот что действительно значит музыкальное руководство!).

Правда, и вокалисты постепенно, но верно раскачивали вердиевскую энергетику (и в плане вокала, и в плане актерского исполнения) и, окончательно "вживаясь" в свои роли, раскрылись в кульминационном третьем акте. Особенно публике запомнился момент когда Альфред-А.Романенко, войдя в роль, весьма достоверно в гневе, с размаху бросает прямо в лицо своей возлюбленной пачку денег (осуждающее "ой" зрительного зала) и тут же получает шикарную смачную пощечину от своего сценического отца Жермона-Дж.Гурбанова (одобрительное "ах" публики).

И только драматический мучительный монолог титульной героини - М.Буйносовой в финале - своего рода реквием женщины по несбыточной мечте - примиряет всех героев, правда, по закону драмы, слишком поздно - у смертного одра.

А теперь поподробнее...

В который раз на выходные Театра оперы и балета радует бакинских меломанов и гостей столицы яркими спектаклями с участием приглашенных гостей - ведущих солистов зарубежных театров. Кажется, только "растаяла" с предрассветным музыкальным звоном "Жизель" с участием звездного балетного дуэта исполнителей Большого театра России, как вновь Франция, правда, уже оперная - шедевр Дж.Верди, который постоянно манит меломанов своей роскошной музыкальной составляющей, неувядающей как белый цветок, врученный главной героиней своему возлюбленному в знак своей любви.

В этой "Травиате" было искреннее чувство, была любовь "падшей женщины" Виолетты Валери (Мария Буйносова) к юноше из приличной семьи Альфреду Жермону (Андрею Романенко) - как дар и как наказание. И как противовес этой пагубной для обеих сторон страсти выступает отец главного героя - Жорж Жермон (Джахангир Гурбанов), концентрирующий собирательный образ "института семьи" (по некоторым данным, в роли "злого гения", разлучившего влюбленных, выступил А.Дюма - отец). На сцене действительно разыгралась драма между отцом и сыном, в которой столкнулось понятие чести и семейного долга, с одной стороны, и безрассудным чувством, именуемой любовью, с другой. Понять обе стороны вполне можно - для Виолетты любовь к Альфреду "луч света" последних дней жизни, а для его отца скандальная любовь сына грозит разрушить весь уклад его семьи и вызвать порицание в обществе.

"Травиата" - опера о женщине, и справедливо, что в спектакле все внимание направлено на исполнительницу титульной партии - Марию Буйносову. Виолетта в ее исполнении достаточно красива и хрупка, что чрезвычайно важно для изображения героини, умирающей от скоротечной чахотки (все же театр - искусство визуальное и внешнее соответствие исполнительницы образу персонажа весьма приветствуется). Голос - лирическое сопрано, довольно легок и подвижен для исполнения фиоритур (музыкальных украшений - мелизмов и пассажей), коим наполнена вся партия титульной героини. К положительным моментам следует также отнести хрустальную звонкость и чистоту голосоведения на фоне которых любое звуковое несоответствие ее партнеров по сцене ощущалось весьма явно, роскошные вокальные динамические "градации". Некоторое напряжение ощущалось лишь в верхах и, видимо, поэтому, вокалистка не рискнула взять знаменитую верхнюю "ми бемоль", предпочитая дипломатично и весьма профессионально округлить финал арии "Sempre libera" ("Быть свободной, быть беспечной") так, что зрители данный момент даже не заметили.

Андрей Романенко частый гость на бакинской сцене, однако, если не изменяет память, впервые в партии Альфреда Жермона. Крепкий, богатырского сложения А.Романенко хотя внешне мало подходил для роли изящного французского юноши, но его сильный драмтенор - тоже подарок (учитывая дефицит хороших теноров на мировых оперных подмотках). Импульсивный и артистичный А.Романенко оказался "в своей стихии" и в любовных признаниях, и в ревнивых страданиях.

Впервые автор этих строк видела отечественного баритона Джахангира Гурбанова в партии Жоржа Жермона. В целом, за исключением некоторых моментов, понравилось, даже очень. Дж.Гурбанов достоверно создал образ отца семейства: с героиней был учтив и при этом довольно тверд, ни на минуту не забывая  о своей миссии - разлучить влюбленных, весьма убедительно уверяя героиню о незавидной участи, когда минует увлеченье его сына ею.

Отметим похвальную попытку обновления хора театра - появилось много молодых исполнителей с крепкими голосами (главный хормейстер - Севиль Гаджиева). Однако настоящей сенсацией вечера стал российский дирижер Денис Власенко. Необычайно артистичная манера дирижирования, выразительность каждого жеста, не "опускающаяся" до уровня театральных эффектов, покоряющая своей одухотворенностью и темпераментом, на протяжении всего спектакля держала зал в состоянии восторженного напряжения. В музицировании Д.Власенко много воздуха и чувственной тишины, которую он здорово умеет слушать. Молодой маэстро показал себя дирижером, с любовью и тщательностью отнесшимся к вердиевской партитуре, и внимательным аккомпаниатором. Недаром появление Д.Власенко в четвертом акте было встречено весьма бурными аплодисментами и криками "браво", что довольно красноречиво говорило о благосклонном отношении бакинской публики к маэстро.

В целом, вердиевский вечер в стенах Театра оперы и балета оставил приятное послевкусие и вновь подтвердил, что целостное впечатление от оперной постановки обычно формируется во время просмотра, почти очевидно во время финальных аплодисментов и "комплектуется" уже после спектакля. И каждый раз, когда смотришь столь знакомый спектакль, умудряешься найти новый смысловой подтекст разворачивающегося сценического действия. Вот и на сей раз невольно возникали вопросы во время психологической сцены-дуэли титульной героини с отцом ее возлюбленного - Жоржа Жермона. А действительно ли Виолетта любила Альфреда, раз так дала себя убедить покинуть его? Или в любви и заботе влюбленного, наивного, восторженного провинциального юноши она увидела шанс обмануть смерть, вернуть счастливые времена беззаботной юности и спокойствия?

Жорж Жермон ясно дает понять Виолетте, что вход в мир чистоты и спокойствия для нее уже закрыт. Возможно, поэтому она, особо не сопротивляясь, отказывается от Альфреда, и единственное, что она просит у Жермона, - прощение за этот обман, иллюзию любви. Куртизанка не может любить, и единственное, чего она боится, это надвигающейся смерти.

И столь знакомое сценографическое решение на последних аккордах постановки отечественного Театра оперы и балета: белый тюль, собранный в форме облака, обрушивается на Виолетту с колосников сцены в момент ее смерти - становится своего рода символом: небеса желают принять к себе раскаявшуюся красавицу-куртизанку.

Улькяр Алиева,

доктор искусствоведения, профессор АНК