Мабуд Магеррамов: Мехрибан Алиева помогла мне вернуться к жизни. Такое не забывается

Мабуду Алиаскер оглы Магеррамову, народному артисту Азербайджана, актеру Русского драматического театра, 12 марта исполняется 60 лет. В этот день на сцене театра будет показана премьера спектакля, поставленного Александром Шаровским "Синьор Тодеро - хулиган" по мотивам пьесы Карло Гольдони "Благодетельный грубиян".

Актерский век недолог. Он не измеряется календарными годами. Театр, отсчитывая количество прожитых лет, живет сезонами, а актер - ролями. И, что бы там ни говорили психологи, исследуя притягательность феномена под названием "актер", обобщающего ответа на вопрос, почему люди выбирают своей профессией актерское ремесло, до сих пор нет. У каждого, пришедшего в эту профессию, есть своя правда.

Но не всегда эта правда может быть открыта и доверена тем, кто находится по другую сторону рампы. Многие актеры часто лукавят, стараясь произвести более выгодное впечатление на собеседника, но не Мабуд Магеррамов. Актер абсолютно открыт для собеседника, хотя те, кто его не знает или встречается с ним впервые, могут получить совершенно противоположное впечатление.

Когда я впервые увидела этого человека в театре, он мне категорически не понравился: сыпал анекдотами и шуточками на грани фола, кого-то копировал, застывал в позах бесспорного величия и абсолютно разрушал мое идеалистическое представление о служителе Мельпомены. За это я почти ненавидела его. Потому, что мне казалось, актер должен бродить по коридорам театра с задумчивым выражением лица, мысленно погружаясь в материал роли, и все 24 часа искать ту самую истину, которая непременно приведет к успеху. А потом оказалось, что смеховая природа этого человека имела свойство почти медицинского значения. Он умел не только рассмешить, создавая хорошее настроение, но, видя удрученность коллеги или узнав о каких-то его проблемах, тут же бросался на помощь. Сам. По велению своей души. Мабуд был добрым и трогательным в своих заботах. И его мабутизмы, которые он, импровизируя, изобретал на ходу, на бегу, стоя, сидя, словом, всегда, - нисколько не мешали профессии. Скорее наоборот: всегда улучшали состояние духа и настроение его коллег. А в газете "Молодежь Азербайджана" и в "Бюллетене", который выпускал театр в конце 90-х, были открыты рубрики "Мабутизмы от Мабуда Магеррамова". Маленькие праздники смеха, которые он устраивал для своих коллег в перерывах репетиций, становясь своеобразной терапией, очень приветствовались режиссерами.

И вот, 40 лет жизни в театре промелькнули, как один день. За плечами - роли в театре и в кино, две тяжелейших операции, удерживавших его жизнь в пограничной зоне, невосполнимые потери друзей, которых заменить уже никто не сможет, и жизнь, в которой есть большая семья (жена, сестры, зять, племянники, внучатые племянники), близкие друзья, приятели. И, конечно, театр.

- "Земную жизнь, пройдя до половины", о чем чаще всего думаешь?

- О людях.

- ???

- Видишь ли, всю мою жизнь, вокруг меня и рядом со мной всегда были люди, которые протягивали руку помощи. Родители, семья, учителя, коллеги, любимые друзья. Я помню об этом. Такие чувства, мысли и ощущения, обостряются у людей, которые побывали между мирами. Я это знаю не понаслышке. И в первый раз, когда меня оперировали московские врачи, мои соотечественники были рядом, и во второй раз - Фонд Гейдара Алиева во главе с Мехрибан Алиевой, недавно назначенной Первым вице-президентом страны, которая возглавляла также Фонд друзей культуры Азербайджана - тоже помогли мне, вернув жизнь. Позже Мехрибан ханум было присвоено почетное звание "Посла доброй воли ЮНЕСКО", и я подумал, что это очень правильно, потому что у нее была воля к тому, чтобы нести в мир добро. И я не единственный, кого это добро коснулось. Такие вещи не забываются, а каждый миг подаренной жизни ценится вдвойне.

- По логике предыдущего ответа, ты теперь чаще замечаешь мир вокруг себя и то, что он, оказывается, прекрасен?

- Особенно, когда везу из аэропорта своих гостей! Вот тогда, как никогда, замечаю, как меняется и хорошеет "лицо" моего города. Соединение архитектурного прошлого и современности дает гармоничную эклектику стилей. Это восхищает, дарит эстетическое наслаждение и, само собой, пробуждает интерес: к городу, людям, правительству. И я с гордостью отмечаю, что все эти преобразования находятся в поле зрения и контроля нашего Президента Ильхама Алиева. А потом, в обычной своей манере, дополнительно сообщаю, что в моем домашнем архиве хранятся два документа с подписями Общенационального лидера Гейдара Алиева и действующего главы Азербайджана.

- Серьезно? И что это за документы?

- Вот и мои гости реагируют точно так же! Но им простительно, они не догадываются, о чем речь, но ты то должна была догадаться, что речь идет об удостоверениях на звания. Первое - на звание "Заслуженный артист", подписанное Общенациональным лидером Гейдаром Алиевым, а второе - "Народный артист", подписанное Президентом Ильхамом Алиевым. Я лично очень дорожу этими документами. И благодарен театру и министерству культуры за то, что сочли возможным выдвинуть мою кандидатуру на соискание этих званий, позже - на соискание персональной премии, а потом - и стипендии Президента. Не в каждой бывшей стране Союза артисты могут похвастаться такими позициями, которые есть у нас.

- Да, ты прав. Когда к нам приезжают гости из других стран для участия в Международных творческих форумах, и мы им рассказываем об этом, они восхищаются и немного завидуют. В их странах такой государственной программы нет.

- А вот на таких форумах и выясняется, что у нас есть то, чего нет у других. Но и у них есть то, чего пока нет у нас. Но, что интересно: люди, живущие в других странах, весьма неплохо осведомлены о наших достижениях. С интересом и уважением относятся к успехам Первого вице-президента Мехрибан Алиевой, вспоминая ее вклад в подготовку и проведение первых в истории Европейских игр, ее выступление на церемонии закрытия этих игр, и дают высокую оценку ее личному вкладу в развитие спорта в стране. Сегодня Азербайджан вызывает интерес не только у политиков, но и у обычных людей, живущих в других странах. Вот и получается, что подобные форумы и важны, и нужны. Есть чему поучиться друг у друга. А пока такие программы работают, "нашим связям ничего не угрожает".

- Это опять текстовая импровизация? Вот так и рождаются твои "измы"? И ты не сочиняешь их заранее?

- Не-е-ет! Я слишком ленивый. Причем с детства. Мне мама пыталась прививать чувство прекрасного посредством классической музыки. Но! Уроки игры на фортепиано требовали усидчивости, которой у меня не было. Учился я всему быстро, но долбить по клавишам, когда мои дворовые приятели наслаждались жизнью и свободой от гамм, я долго не смог. Моя старшая сестра Алла очень от этого страдала. Но я взбунтовался, и мама потребовала написать расписку, что я добровольно отрекаюсь от занятий, а когда через пару лет, когда я упрекнул родителей в том, что меня не заставили учиться, мама вытащила мою расписку и в присутствии всей семьи торжественно положила ее прямо передо мной. Я был посрамлен, но справедливость восстановлена. Вот и с записями моих "измов" так же. Сидеть за письменным столом и что-то там записывать - не по мне. А моя любимая жена Ханум не смогла освоить роль Софьи Андреевны (жена Льва Толстого) и по этой причине не записывает за мной те текстовые импровизации, из которых и состоят мои, как ты их называешь, "измы". А иначе за все годы нашего супружества материала на один томик, пожалуй, набралось бы!

- Когда за плечами большое количество ролей, что помнится, как самое для тебя значимое?

- Я бы сказал - этапное. Что помню? Свою первую роль - Петушка в спектакле Эльдара Алиева "Терем-теремок", которая сделала меня популярным среди детворы, Устрашимова - в спектакле Дж. Селимовой "Женитьба Бальзаминова", Педро - в спектакле Гюльахмедовой-Мартыновой "Укрощение строптивого", Федора Карамазова в спектакле Ираны Таги-заде "Братья Карамазовы", в спектаклях Шаровского - Ахмеда в "Здравствуйте, я ваш дядя!", Мужа - в "Мой муж чокнутый", Шута в "Короле Лире", многочисленные маски, написанные для меня Володей Неверовым.

- Полагаешь, стереотип восприятия твоего амплуа, как актера эстрадно-эксцентрической направленности, сломан?

- Я - актер Шаровского. И попытки сломать некий стереотип восприятия меня, как актера конкретного амплуа, начались с Шаровского. Он пытался это сделать неоднократно. Сначала - в период работы над образом Джо Янки в спектакле "Ах, как бы нам пришить старушку!". Потом уже были Муж в "Мой муж чокнутый", Шут - в "Короле Лире". Но завершила этот процесс Ирана Таги-заде, предложив мне роль отца семейства Карамазовых, несмотря на то, что многие ее отговаривали, утверждая, что она сильно рискует.

- Ты ставишь знак равенства между ролями, сыгранными в кино, и ролями, сыгранными в театре?

- Нет. Ни между ролями, ни между спецификой работы в театре и кино знака равенства нет. В кино у меня, в основном, работы второстепенного и эпизодического плана. В театре - совсем другое. К тому же, в театре работа над ролью предполагает поступательный процесс, который разворачивается в линейном времени: сегодня первая сцена, завтра следующая, послезавтра - последующая. И тогда есть возможность выстраивать характер персонажа, как того требует режиссер и пьеса. В кино все иначе. Сегодня могут снимать финал истории, а завтра - ее середину. И держать структуру характера образа в таких условиях игры очень сложно. Так что кино для профессионального самовыражения - более сложный вид искусства, чем театр.

- Как считаешь, наше кино - преуспевающий вид искусства сегодня?

- Не думаю. Кино - это мощная индустрия. А она требует огромных финансовых вливаний. Сегодня кино стран бывшего СССР не в лучшем художественном положении. Но интересно развивается кинематограф в Иране и Турции. Поэтому большинство наших зрителей предпочитают турецкие сериалы отечественным. И не в сходстве языка тут дело, а в более выраженном профессионализме режиссера, актеров, оператора. Всей постановочной группы.

- Ты часто бываешь в кино?

- Бываю, но не часто. Есть интернет, многоканальное телевидение, и этот комфорт значительно понижает желание идти в кинотеатр. Но буквально на днях мы с женой и еще одной нашей знакомой говорили об этом, задаваясь вопросом: почему же мы все-таки не ходим в кинотеатры? Пришли к выводу, что бытовая лень мешает этому, способствуя таким образом тотальному разобщению. Раньше мы бежали в кинотеатры, становились в очередь на прочтение нового романа в каком-нибудь толстом журнале. Теперь нам все любезно предоставляют и интернет, и телевидение. Но в кино ходить надо. У нас теперь много прекрасно оборудованных кинозалов, которые предлагают нам не только коммерческое, но и артхаусное кино. Хотя, и среди коммерческих фильмов бывают вполне достойные картины. Отечественных новинок в кино я стараюсь не пропускать.

- А премьерные спектакли своих коллег в других театрах смотришь?

- Не всегда. Но, если получается - смотрю. В Национальной драме, например. Вообще, я заметил, что актеры, в отличие от режиссеров, снимающих кино, ходят и в театры, и в кино. А режиссеры кино в театр ходят редко. Кроме Рамиза Гасаноглу, который и в театры ходит, и актеров знает, и не одну творческую судьбу воплотил в кинореальность. Это важно. Потому, что не всегда актер, подобранный на роль по типажу персонажа, соответствует психотипу киногероя. А молодые актеры, часто и много снимающиеся в сериалах, обрастают мощными штампами, не понимая, что из сериала в сериал их герои меняют только костюмчики, а по сути все те же.

- Есть ли у тебя желание сыграть в кино некий персонаж, которого тебе сыграть еще не предлагали?

- Не рассматривал это как мечту. Но, если говорить о жанре, то, пожалуй, хотел бы сыграть эксцентричного героя. В эксцентричной комедии. Но не классического персонажа, а современного человека, характер которого будет одинаково интересен и понятен, как азербайджанскому зрителю, так и любому другому.

- А что осталось в неосуществленных мечтах из театральных работ?

- Не называя героев, назову драматургов. Это - Гоголь, Лопе де Вега, Горин...

- Да. Пожалуй, это мог быть и Хлестаков, и Городничий из "Ревизора". Смеховая природа Гоголя сродни твоей. Шекспировский Меркуцио - тоже. Горинские персонажи - герцог из "Мюнхаузена", министр-администратор из "Обыкновенного чуда". Есть ли обида на судьбу за то, что все это осталось не сыгранным?

- Нет. Зачем обижаться? Обида - это путь в никуда. Знаешь, я уже был в той пограничной зоне между мирами, откуда некоторые не возвращаются совсем. Меня оставили жить не для того, чтобы я копил обиды, а для того, чтобы я еще успел сделать в этой жизни что-то хорошее. Для людей, для себя. Так однажды сказал мой друг Неверов. И я всегда помню, что все, чем я стал сегодня, это не только я сам. Хотя так думать мне было бы куда приятнее! Представляешь? Это же такой кайф для собственного "я"! "Полюбите себя и у вас начнется роман, который будет длиться всю жизнь!" - сказал когда-то Оскар Уайльд. Но надо быть более мудрым и честным. Один я бы ничего не смог.

- К своим 60 ты можешь сказать, что достиг всего, чего хотел? Или ты все-таки проигрываешь жизни со счетом 6:0?

- Э, нет. Так вопрос не ставь. Иначе ты смешиваешь и меркантильно-материальную, и творческую составляющие нашей жизни. Отвечу так: достичь совершенства невозможно, но я учусь.

И тоном сценического персонажа, явно имеющего отношение к веку Просвещения, добавил, давая возможность в очередной раз убедиться в импровизационной природе "измов": "А если вы о деньгах, то они меня не волнуют. Они меня - успокаивают!".

- Редко кто из актеров довольствуется только профессией. Многие увлечены параллельным творчеством. Какое из твоих увлечений укладывается в это понятие?

- Ремонты жилых помещений. Точнее - их перепланировка. Многие этого боятся, а у меня этот процесс вызывает прилив радости, рождая ощущение созидания. Для меня это процесс творчества. Люблю художественно "организовывать" пространство. Это доставляет интеллектуальное и эстетической удовольствие. Рассчитываю все до мелочей. Даже потоки воздуха и света в створки, распахивающихся окон. Тут важно точно понять какой направленности воздушные потоки утром, днем и вечером с той стороны где находится окно. И важно, чтобы оно открывалось в нужную сторону. Так же, как и луч солнца, попадающий в комнату так, чтобы солнце "жило в доме" в течение всего дня. Поэтому, фактура не всякого дерева может правильно вписаться в такую квартиру. Ну, и так далее. Процесс этот длительный, но увлекательный.

- 12 марта - твой день: в этот день ты когда-то родился, и в этот же день, выйдя на сцену Русского драматического театра, "родится" хулиганистый синьор Тодеро. В этом есть что-то почти мистическое. Что ты хотел бы пожелать вам обоим?

- Само собой "долгие лета"! Надеюсь, что "роды" пройдут легко и удачно, в крайнем случае, сделаем "кесарево сечение", и мы понравимся нашему зрителю. Я и синьор Тодеро считаем, что в 60 жизнь только начинается! Главное - уметь находить в ней радость и удовольствие. Даже от малого. Так считаем мы, и, надеемся, что нас поддерживают и все наши партнеры по спектаклю.

- Считаешь ли ты молодых актеров продолжателями и наследниками традиций театра?

- Я считаю каждого, кто пришел в театр и остается в нем, несмотря на небольшие зарплаты, - зараженным вирусом любви к нему. Вирус любви, попадая в кровь, не покидает ее никогда. Поэтому все: капельдинеры, реквизиторы, монтировщики, швеи, костюмеры-одевальщицы, бухгалтеры, администраторы, бутафоры, художники, не говоря уже об актерах, режиссерах, директоре - безнадежно инфицированы. Любят театр, работают в нем, сохраняют его. И как результат - признание. Работа театра замечена и отмечена государством. А это значит, что замечены усилия всех, кто служит делу театра верой и правдой - от директора до секьюрити на служебном входе театра.

- Как ты будешь отмечать свой юбилей?

- Как настоящий актер. Сначала, спасибо руководству, на сцене. А на следующий день - соберемся с родственниками, друзьями, коллегами и приятелями в одном новом прекрасном ресторанище, который выстроен на месте старого и очень популярного у бакинцев рынка с названием "Пассаж". Придут люди, которые мне дороги и которых так или иначе я люблю.

- Если бы можно было обратиться с просьбой к Мельпомене, о чем была бы твоя просьба?

- О любви: друг к другу, творчеству, актерскому братству, зрителю. Уважении: к труду других людей, которые трудятся не на сцене, а за кулисами. И самое важное: любви зрителя к театральному пространству. В театр должны ходить люди. Необходимо сделать так, чтобы походы в театр стали престижными, или, если хотите - модными. Страна, в которой не развивается интерес к театру, производит далеко не положительное впечатление на окружающий мир.

- У тебя есть возможность прямо сейчас сказать своим коллегам по театру то, что в обыденной жизни говорить не принято.

- Я их всех люблю и всем благодарен. И у каждой моей любви к отдельно взятому человеку есть свой "градус" и своя степень "приближенности". Я хотел бы перечислить всех, но это невозможно. Поэтому просто всем говорю - спасибо за сотворчество!

- Удачной тебе и театру премьеры и радости от общества родных, коллег и друзей.                

Валентина Резникова,

заслуженный работник культуры, театровед