Как матрос разогнал российский парламент - ФОТО
Статья из журнала "Эхо планеты".

6 (19) января 1918 года, в глухую морозную питерскую ночь, большевики разогнали Учредительное собрание, заседавшее в Таврическом дворце. Попытку сделать Россию цивилизованным государством пресёк утомленный "говорительней" матрос Анатолий Железняков. На огромной территории - от Балтики до Камчатки - на десятилетия утвердилась диктатура пролетариата.

Незадолго до созыва "Учредилки" к нам зашёл Марк Натансон, старейший член ЦК партии левых эсеров, и с ходу сказал: ведь придётся, пожалуй, разогнать Учредительное собрание силой...

- Браво! - воскликнул Ленин. - Что верно, то верно! А пойдут ли на это ваши?

- У нас некоторые колебания, но я думаю, что в конце концов согласятся".

Этот фрагмент из воспоминаний Льва Троцкого предельно точно передаёт настрой тех, кто совершил Октябрьский переворот и познал вкус победы и власти. Эти люди уже начали разрушать "мир насилья" и строить новый. Они не желали, чтобы процессу мешали посторонние.

12 декабря 1917-го Ленин пишет в "Тезисах об Учредительном собрании": "...всякая попытка, прямая или косвенная, рассматривать вопрос об Учредительном собрании с формальной юридической стороны, в рамках обычной буржуазной демократии, вне учёта классовой борьбы и гражданской войны является изменой делу пролетариата". Посыл очевиден: парламентаризм и большевизм несовместимы, игры в демократию закончены.

Между тем ещё в 1903 году РСДРП включила вопрос о созыве Учредительного собрания в свою программу-минимум, подхватив идею "саморегулируемого управления" теоретика анархизма Михаила Бакунина. Но в 1905-м, во время первой русской революции, возникли Советы рабочих депутатов, им Владимир Ильич и отдал в итоге предпочтение.

Победа эсеров

Лозунг о созыве Учредительного собрания, которое было потребностью немалой части российского общества, вновь возник после Февральской революции. Временное правительство назначило выборы на 12 ноября, а Совет народных комиссаров утвердил эту дату в постановлении за подписью Ленина.

Выборы проводились в 79 округах на основе всеобщего прямого равного и тайного избирательного права. Участвовали более 50 партий, Советы, профсоюзы, различные общественные организации, отдельные лица. И впервые в России - женщины наравне с мужчинами. Из 90 миллионов человек, внесённых в списки, голосовало 44 миллиона.

Всего избрали 715 депутатов. Большевики получили 22,5 процента голосов и, соответственно, 175 мест. Правые эсеры и центристы - 60,5 процента, или 370 мест. Левые эсеры - 40 мест, кадеты - 17, меньшевики - 15, депутаты от национальных групп - 86. В крупных городах соратники Ленина набрали около 36 процентов голосов, больше любого из партийных блоков, а в Петрограде и Москве - почти 50 процентов. Но в сельскохозяйственных районах с треском проиграли: от 11 до 18 процентов, а в Сибири вообще 10.

Так сложился эсеровский по своему составу парламент. Курс большевиков оказался под угрозой, и потому с созывом "Учредилки" они не торопились. А тут ещё Ленин подписал декрет, согласно которому законодатели не могли начать работу без кворума в 400 человек.

Разрывными пулями по рабочим

27 ноября большевики вызвали в Петроград команду с крейсера "Аврора", две роты с броненосца "Республика", других матросов, всего 12 тысяч штыков.

28 ноября, в день, намеченный Временным правительством для начала созыва Собрания, Ленин объявил вне закона партию кадетов, выпустив декрет "Об аресте вождей гражданской войны против революции".

29 ноября Совнарком запретил "частные совещания" делегатов Учредительного собрания. Тогда же правые эсеры, меньшевики и народные социалисты создают "Союз защиты Учредительного собрания", требующий не допустить его разгона, за которым, как они считали, последует гражданская война.

При всех обстоятельствах, включая введение 23 декабря военного положения в Петрограде, Учредительное собрание открылось. 5 января 1918 года, в день, когда это произошло, "Правда" опубликовала постановление за подписью члена коллегии ВЧК Моисея Урицкого. Запрещались всякие митинги в Петрограде, в районах, прилегающих к Таврическому дворцу. Провозглашалось, что они будут подавлены военной силой. Увы, словами дело не ограничилось.

Вместе с тыловыми частями латышских стрелков большевики окружили подступы к Таврическому дворцу. Как отметит позже в книге "Несвоевременные мысли" Максим Горький, сюда в составе колонн безоружных демонстрантов пришли под красными знамёнами Российской социал-демократической партии рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов, Обуховского, Патронного заводов. "И как бы ни лгала "Правда", она не скроет позорного факта - именно этих рабочих и 9расстреливали", - резюмирует Горький.

"Я, как участник шествия ещё 9 января 1905 года, должен констатировать факт, что такой жестокой расправы я там не видел, - рассказал рабочий Обуховского завода Богданов, участник манифестации в поддержку Учредительного собрания. - После того расстрела и той дикости, которые творили красногвардейцы и матросы с нашими товарищами, а тем более после того, как они начали вырывать знамёна и ломать древки, а потом жечь на костре, я не мог понять, в какой стране нахожусь: или в стране социалистической, или в стране дикарей. Всё то, что не смогли сделать николаевские сатрапы, теперь сделали ленинские молодцы..."

Стреляли разрывными пулями в упор. По официальным данным, приведённым в "Известиях ВЦИК" за 6 января, убито 12 человек, раненых сотни.

"Трупы" и "братишки"

5 января в 16 часов 410 депутатов всё же вошли в Белый зал Таврического дворца. Заседание началось. Ленин занял "почётное место" на ступеньках перед трибуной и, словно дирижируя, комментировал ход событий то гримасами, то смехом. "Это нечто нестерпимое, - напишет потом Ленин. - Из среды живых людей попасть в общество трупов, дышать трупным запахом, слушать мумий "социального" фразёрства...".

Действо отдавало фарсом. По залу с пулемётными лентами крест-накрест, увешанные гранатами и наганами, ходили "братишки" - нетрезвые матерящиеся матросы в широченных клешах и солдаты в заломленных набекрень папахах, лузгали семечки, стучали прикладами винтовок об пол.

Открыл заседание по поручению ВЦИК его председатель Яков Свердлов. "ЦИК Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов выражает надежду на полное признание Учредительным собранием всех декретов и постановлений Совета народных комиссаров", - начал Свердлов, напомнив о "пожаре социалистической революции", зажжённом Октябрём. Затем он предложил принять ленинский проект "Декларации прав трудящихся и эксплуатируемого народа", первый пункт которого объявлял Россию "Республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов". Однако Собрание большинством в 237 голосов против 146 отказалось даже обсуждать это.

Далее, с шумом и свистом, избрали председателя Собрания. За лидера и теоретика партии эсеров Виктора Чернова проголосовало 244 депутата, за лидера левых эсеров Марию Спиридонову, поддержанную большевиками, - 153.

Виктор Михайлович Чернов, министр земледелия во Временном правительстве, Октябрьский переворот не принял. Соответственно, выйдя к трибуне, говорил он о преобладании социалистов в Учредительном собрании, призвал к тому, "...чтобы вместо беспорядочного расхищения... произошло действительно справедливое распределение земли в уравнительное пользование между всеми трудящимися". "Чернова подняла февральская Россия, лениво-революционная, ещё полуобломовская, республикански-маниловская", - отозвался позже Троцкий о первом и последнем спикере "Учредилки".

В третьем часу ночи фракция РСДРП(б) - под аплодисменты и крики "Погромщики!" - покинула заседание в знак протеста против неприятия декларации. В четыре утра это же сделали левые эсеры, выразившие сомнение в том, что Собрание отражает "настроение и волю трудящихся масс".

"Ваша болтовня не нужна трудящимся"

Оставшиеся депутаты продолжили работу и приняли следующие постановления:

первые десять пунктов Закона о земле, который передавал землю в народное достояние без выкупа;

обращение к воюющим державам с призывом начать мирные переговоры;

декларацию, провозглашающую создание Российской демократической федеративной республики.

В 4 часа 20 минут наступил исторический момент. На сцену поднялся человек в форме матроса Балтийского флота с винтовкой в правой руке. В раздумье он постоял у трибуны, затем подошёл к председателю, тронул за руку и произнёс:

- Я получил инструкцию, чтобы довести до вашего сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседания, потому что караул устал.

- Какую инструкцию? От кого? - удивился Чернов.

- От комиссара Дыбенко.

- Все члены Собрания тоже устали, но никакая усталость не может прервать оглашения того земельного закона, которого ждёт Россия.

Зал зашумел, взорвался возгласами: "Довольно!"

- Ваша болтовня не нужна трудящимся. Караул устал и хочет спать. Прошу прекратить заседание, - настойчиво повторил матрос.

Это был 22-летний Анатолий Железняков, начальник охраны Таврического дворца. Революция рекрутировала именно таких, как он, людей - новых героев, капитанов "пароходов современности". Его карьера молниеносна, как полёт пули: поступил в Лефортовское военно-фельдшерское училище, но вскоре бросил; служил кочегаром в торговом флоте; в июне 1916-го дезертировал с Балтфлота; в июне 1917-го, защищая занятый анархистами особняк Дурново, бросал бомбы в казаков, за что был приговорён к 14 годам каторжных работ; бежал, стал членом Военно-революционного комитета, командовал отрядом при штурме Зимнего; в ноябре 1918-го в Одессе участвовал в налётах на банки и в грабежах; погиб в бою с войсками Шкуро в июне 1919-го...

...Делегаты подчинились человеку с ружьём и в 4 часа 40 минут утра разошлись, постановив собраться в тот же день в 5 часов вечера. Но, вернувшись к Таврическому дворцу, нашли двери запертыми на замок. У входа стоял караул с пулемётами и двумя лёгкими артиллерийскими орудиями. Охрана сообщила, что заседания не будет. На следующий день появился декрет ВЦИК о роспуске Учредительного собрания.

А газета "Правда" объявила: "Прислужники банкиров, капиталистов и помещиков, союзники Каледина, Дутова, холопы американского доллара, убийцы из-за угла правые эсеры требуют в Учредительном собрании всей власти себе и своим хозяевам - врагам народа. На словах будто бы присоединяясь к народным требованиям: земли, мира и контроля, на деле пытаются захлестнуть петлю на шее социалистической власти. Но рабочие, крестьяне и солдаты не попадутся на приманку лживых слов злейших врагов социализма..."

Слово и дело

18 января Совнарком принял декрет, предписывающий устранить из действующих законов все ссылки на Учредительное собрание - законодательный орган, который Ленин считал нонсенсом, помехой. "Ошибка явная, власть уже завоёвана нами", - возмущался пролетарский вождь, чьё высказывание приводит Троцкий. Он же приписывает Владимиру Ильичу фразу: "Разгон Учредительного собрания есть полная и откровенная ликвидация форм демократии во имя революционной диктатуры".

События тех дней Россия встретила с безразличием. Лишь Виктор Чернов обратился к Ленину с открытым письмом. Эсер напомнил о его слове, данном на II Всероссийском съезде Советов: "Вы сами, лично, Владимир Ильич, Вы торжественно и всенародно обещали не только собрать Учредительное собрание, но и признать его той властью, от которой в последней инстанции зависит решение всех основных вопросов. После его разгона Вы стали в положение изобличённого лжеца, обманом укравшего народное доверие и затем кощунственно растоптавшего своё слово. Вы сами лишили себя политической чести". Упомянул эсер и расстрел мирной уличной манифестации: "Это предательство, эта провокация неизгладимым пятном легла на Ваше имя. Эта впервые пролитая Вами рабочая кровь будет жечь Ваши руки. Ничем, никогда Вы её не смоете..."

Послание Чернова было гласом вопиющего в пустыне. С роспуском Учредительного собрания исторический разрыв между Февральской революцией и Октябрьским переворотом совершился окончательно и бесповоротно. Искры пожара, о котором говорил в своём обращении к депутатам Яков Свердлов, отправились в полёт по всей огромной безмолвствующей стране.

Нажмите на фотографии для увеличения: