"Прощай, оружие!". Неизвестный финал знаменитого романа - ФОТО
В том, что окончание книги далось Хемингуэю с неимоверным трудом, автор признался ещё в 1958 году в интервью парижскому англоязычному изданию The Paris Review. "Я переделывал концовку 39 раз, прежде чем она мне понравилась", - говорил он. Однако сейчас стало известно, что, судя по количеству черновиков, писатель предпринял 47 попыток закончить роман, считающийся одним из шедевров мировой литературы.
Все эти наброски с 1979 года хранились в президентском музее и библиотеке в Бостоне, носящих имя Джона Фицджеральда Кеннеди. Их внимательно изучал Шон Хемингуэй, внук писателя. "Я полагаю, что людям, которые сами занимаются писательством, будет чрезвычайно интересно увидеть, как мастер работал над своим произведением, - сказал, комментируя переиздание книги, Шон. - В конечном итоге эти наброски - последнее, чем Эрнест Хемингуэй может поделиться с людьми".
"В конечном итоге эти наброски - последнее, чем Эрнест Хемингуэй может поделиться с людьми"
А разрешение на публикацию дал единственный из ныне живущих детей писателя 84-летний Патрик Хемингуэй. К нему, живущему в американском штате Монтана, обратилось издательство Scribner, и он довольно быстро дал согласие. "Читатели увидят изнутри, как работал Хемингуэй, - сказал Патрик. - Ведь, сколько бы вы ни изучали ту или иную книгу, вы никогда не сможете понять, как в действие вступает талант".
Как же выглядят альтернативные концовки известнейшего романа? Напомним, как закончился "Прощай, оружие!" Фредерик Генри, американский доброволец, сражающийся в Италии, - дело происходит во время Первой мировой войны, - вместе со своей возлюбленной, медсестрой Кэтрин Баркли, бежит в нейтральную Швейцарию, где они надеются спрятаться от жестокости мира и бессмысленной бойни. Но их счастье оказывается недолгим. Кэтрин умирает во время родов, их младенец появляется на свет мертворождённым. Врачи сообщают об этом Генри, который ждёт их рядом с палатой Кэтрин.
"Я вернулся к двери палаты.
- Сейчас нельзя, - сказала одна из сестёр.
- Можно, - сказал я.
- Нет, ещё нельзя.
- Уходите отсюда, - сказал я. - И та тоже.
Но когда я заставил их уйти и закрыл дверь и выключил свет, я понял, что это ни к чему. Это было словно прощание со статуей. Немного погодя я вышел и спустился по лестнице и пошёл к себе в отель под дождём".
По одной из отвергнутых автором концовок ребёнок Генри и Баркли выживает, и эту версию берёт на вооружение Голливуд, где в 1932 году ставится фильм по роману "Прощай, оружие!" Но самого писателя такая концовка никогда не устраивала. Звучала она так: "Он (вероятнее всего, речь идёт о сыне. - Прим. ред.) не часть этой истории. Он начинает совершенно другую историю. Наверное, неправильно начинать новую историю в конце старой. Но так случается. Только смерть является концом, а рождение - всегда началом".
Некоторые концовки романа звучат столь романтически, что выглядят приторно. "В конце концов я заснул. Вероятно, я спал. Потому что теперь проснулся. Когда я проснулся, солнце входило в открытое окно, и я почувствовал запах утра после прошедшего дождя".
"В конце концов я заснул. Вероятно, я спал. Потому что теперь проснулся"
Одна из концовок, которую рассматривал Хемингуэй, была предложена его другом, другим известнейшим американским писателем Фрэнсисом Скоттом Фицджеральдом. Он её так и назвал - "фицджеральдовской", и она значится в опубликованных набросках под номером 34: "...Мир разрушает всех, а тех, кого он не разрушает, он убивает... Он убивает самых лучших и самых добрых. Если вы не относитесь к ним, он убьёт вас также, но сделает это без особой спешки".
Как именно предлагал закончить роман Фицджеральд, из этой концовки не вполне ясно. Известно лишь, что в 1943 году Хемингуэй написал своему другу, юристу из Филадельфии Морису Спейзеру, что "Фицджеральд предложил, чтобы я изменил концовку на идиотский манер".
Об идее Фицджеральда переделать концовку романа сообщил 11 лет назад профессор литературы Университета Южной Каролины Мэттью Брукколи, который помог университету приобрести письма Хемингуэя. Брукколи считает, что ремарка Хемингуэя об "идиотском" предложении Фицджеральда как нельзя лучше говорит об отношениях между двумя маститыми писателями. Фицджеральд, признавая талант Хемингуэя, время от времени пытался предлагать ему помощь и советы. Последний к такому вторжению в его творчество относился весьма настороженно.
Среди найденных в архивах записей, которые были опубликованы, есть и различные варианты названия романа, которые, на взгляд литературоведов, не выдерживают никакой критики. Это - "Любовь на войне", "Хватит и мира, и времени", "Очарование".
Порой скепсис критиков перерастает в открытую насмешку. Издание Atlantic Wire, например, предлагает читателям из многих вариантов концовки романа выбрать ту, которая им нравится, и продолжить роман.
Но в то же время серьёзные критики признают, что муки творчества, испытанные Хемингуэем, искренни, чисты и открыты для исследователей. Хемингуэй писал обычным карандашом, часто перечёркивал написанное, вставлял в текст слова и предложения, писал добавления сбоку, и всё это создавало драматическую картину того, как он трудился, добиваясь, по признанию самого писателя, "правильных слов". Как говорит британская The Times, эти многочисленные концовки показывают, что, "подводя черту под полуавтобиографическим романом, который сделал Хемингуэя выдающимся голосом XX века, агония писателя была, наверное, необходима, чтобы его слова дошли до миллионов людей".
Нажмите на фотографии для увеличения:
Заметили ошибку в тексте? Выберите текст и сообщите нам, нажав Ctrl + Enter на клавиатуре
