40 лет спустя: легендарная "Судьба певца" на сцене Театра оперы и балета

Всё же приятно видеть в зале Театра оперы и балета столько отечественных деятелей культуры. Тем более и повод есть знаменательный - после сорокалетнего перерыва, одна из самых оригинальных азербайджанских опер - "Xanəndənin taleyi" ("Судьба певца") Джахангира Джахангирова - вновь была представлена на бакинской сцене.

Опера интересна во всех отношениях. И, прежде всего, своей сюжетной основой. В плане фабульной составляющей - эта своеобразная опера-притча, в основе которой реальная история судьбы известного бакинского ханенде Сеида Мирбабаева (в опере - Мир Сеид), описанием которой могут стать слова "Всё возвращается на круги своя". Благодаря своему таланту певца, Мир Сеид получил в подарок землю, на которой фонтаном забилась нефть. Возгордившись своим богатством, он стал стыдиться своего прошлого. И, как следствие, скупать свои граммофонные записи, изданные в Европе, и просто их уничтожать.

Судьба жестоко посмеялась над красавцем-ханенде, предавшим свой талант, любовь и друзей. После революции потеряв всё своё богатство, он вначале иммигрировал в Париж, а затем в Иран. Именно в Иране он вновь стал зарабатывать себе на жизнь как певец-ханенде, но годы уже берут своё, да и ничего не осталось от былого величия - ни голоса, ни друзей, ни семьи. Он умер в нищете, и если бы не его удивительная судьба, никто бы и не вспомнил о певце, слава о котором некогда гремела по всему Кавказу.

И в плане музыкальной составляющей, композитор обратился к наследию великого Узеир бека - создав оперу на основе синтеза классической оперной музыки и азербайджанского мугама (Шур, Махур-Хинди, Симаи-Шемс). Весьма искусно композитор ввёл в музыкальную ткань оперы народные песенные и танцевальные мотивы, а разговорные диалоги приближают оперу Дж.Джахангирова к жанру музыкальной драмы.

И слушая замечательное исполнение симфонического оркестра театра, невольно подумалось о превратности судеб музыкантов. В день премьеры, "Судьба певца" переплелась с судьбой музыкального руководителя спектакля - Джаваншира Джафарова, который из-за выступления не смог в этот вечер прийти на концерт, посвящённый памяти его отца - композитора Халила Джафарова. Что ж, искусство всегда требует жертв и беспрекословного подчинения - чему свидетельством фабула оперы "Судьба певца".

Спектакль в классической постановке Хафиза Гулиева оставляет приятное терпкое послевкусие - всё узнаваемо (ситуация и типажи), всё близко и всё рождает отклик. А яркие декорации Техрана Бабаева, то вводящие в парижский магазинчик грампластинок с большим окном с видом на Монмартр, то воссоздающие уютный нардаранский сад дачного дома миллионера Асадуллы бека, лишь добавляют достоверность сценическому действию.

У исполнителей-ханенде на оперной сцене водятся два "греха" - при довольно широком диапазоне либо у голоса отсутствует сила, способная перекрывать оркестр (да и просто быть услышанным галёркой), либо "хромает" чистота интонирования. Однако к исполнению молодого ханенде - солиста оперной труппы театра Илькина Ахмедовв в партии Мир Сеида никаких вопросов не возникало. Довольно мощный голос ясно "прорезался" сквозь плотную фактуру оркестра и хора, а чистое голосоведение явственно ощущалось в ансамблевых номерах.

И в плане актёрского мастерства И.Ахмедов приятно удивил. Был и сгорбленный старик с шаркающей походкой и опирающийся на трость в прологе. Был и самодовольный, опьянённый деньгами герой, восторженно выкрикивающий о себе: "Millionçu Mir Seyid ağa!".

Весьма достойно во всех отношениях смотрелся Фарид Алиев в партии его соперника - Рашид бека. Наш ведущий тенор находится в прекрасной вокальной форме - любовное признание к Ханум и полная горечи ария "Uduzdum!" ("Проиграл!") были исполнены и сыграны настолько проникновенно, что публика прониклась не только судьбой незадачливого певца, но и его несчастного недруга.

А Ханум - молодой приме театра и просто красавице Афаг Аббасовой не грех лишний раз признать в любви. Голос тёплый, обволакивающий, и, невольно погружаясь в томную арию Ханум элегического плана в замечательном исполнении А.Аббасовой, невольно подумалось: "Почему эта поэтически-пленительная ария не известная широкой публике и наши вокалисты её не исполняют в качестве концертного номера?".

В целом, у всех вокалистов были моменты, которые условно можно назвать "Полюбуйтесь моим голосом". И у весьма артистичной Фариды Мамедовой в партии отвергнутой невесты-Рены. И у эффектной Фидан Гаджиевой при исполнении турецкой песни. И у молодого баритона Талеха Яхьяева в партии Асадуллы бека. И у Фахмина Ахмедлы (Гасым) и Талята Гусейнова (Мамед) в очаровательных комических куплетах с хором (знаменательно, что руководство театра уже в который раз даёт молодым исполнителям проявить свой талант). И у Сабина Вахабзаде в эпизодической и подкупающей своей сердечностью партии Гюльсум - матери Рены.

Сам композитор долгое время руководил хоровыми коллективами и великолепно знал хоровую фактуру. Не случайно в опере столько хоровых сцен, в том числе хоровой вокализ в Увертюре и интродукции оперы. И все хоровые сцены звучали стройно, довольно слаженно с хорошо протяжными линиями мелодии. И свою долю аплодисментов и выкриков "браво" на финальном поклоне хор, во главе с главным хормейстером театра Севиль Гаджиевой, заслужил сполна.

Если не изменяет память - это первая самостоятельная работа в качестве балетмейстера Наили Мамедзаде. Несколько танцевальных эпизодов в постановке смотрелись довольно органично. Думается, у молодого балетмейстера есть хороший потенциал, который, без сомнения, при должном старании, может быть в полной мере реализован.

Одним из самых больших почитателей таланта Сеида Мирбабаева был Гаджи Зейналабдин Тагиев. И уже возвращаясь после замечательной, тёплой во всех отношениях (и по атмосфере спектакля, и по погоде) премьеры из Театра оперы и балета, невольно подумалось: две судьбы обогатившихся на нефти бакинцев - Зейналабдина Тагиева и Сеида Мирбабаева. Один из них прославился как великий меценат, к имени которого благодарные потомки прибавляют rəhmətlik (покойный), а имя другого - просто забыли. И имя певца навсегда бы исчезло, как и его обветшалый дом на площади Азнефть (бывший дом Медработников на месте которого теперь красуется отель "Four Seasons"), если бы не опера Дж.Джахангирова. И оперу "Судьба певца", вновь возродившуюся на сцене Театра оперы и балета, можно рассматривать как божественную аллегорию для ныне живущих - им выбирать: уйти в небытие или остаться в благодарной памяти народа.

Улькяр Алиева,

доктор искусствоведения, профессор АНК