"Историческая призма": 1903 год. Царское правительство против преступной армянской церкви

Назначенный в 1897 году Главным управляющим по гражданским  делам Кавказа Г.С.Голицын открыто заявлял, что армянское духовенство является "главным очагом армянских революционных стремлений".  В сущности, Г.С. Голицын озвучивал хорошо известную всем в правительственных кругах истину, что существующая организация армянской церкви находится вне правительственного контроля, составляет "государство в государстве" и сочетает  духовную деятельность с политической. 

Поэтому Г.С. Голицын представил в Министерство иностранных дел свой проект Положения о секуляризации имущества армяно-григорианской церкви. Основное внимание он уделял именно вопросу установления твердого правительственного контроля над доходами армянской церкви, ибо львиная доля финансового потока, стекавшегося в монастыри и церкви, тратилась духовенством не по прямому назначению, а на поддержание национал-сепаратистского движения.

Министр внутренних дел России И.Л. Горемыкин поддержал в общих чертах проект главноначальствующего, выразив лишь необходимость внести редакционные изменения в некоторые пункты. Обмен мнениями между министрами, которые по поручению императора должны были выразить свое отношение к проекту Г.С. Голицына, выявил серьезные расхождения не только в подходах, но и в целесообразности предполагаемого мероприятия.

Однако после 1900 г. Голицын заручился поддержкой нового министра внутренних дел Д.С. Сипягина, представившего в марте 1900 г. обширную записку под названием "Об изъятии управления имуществами армяно-григорианской церкви в России из ведения духовных установлений", где была подробно изложена предыстория вопроса и даны конкретные предложения. 

Вопрос о сосредоточении имущества армяно-григорианской церкви в ведении правительственных учреждений рассматривался трижды - 27 мая, 3 и 13 июня 1903 г. в Комитете министров Российской империи. К этому времени произошла смена руководства в министерстве внутренних дел. Вместо Сипягина новым министром стал В.К. Плеве, являвшийся, как и Голицын, сторонником решительного курса в отношении Эчмиадзина. Именно Плеве внес проект секуляризации церковного имущества на обсуждение Комитета министров. На слушаниях в комитете именно Плеве и Голицын наиболее активно поддерживали проектируемые мероприятия.

Во время голосования мнения присутствовавших разошлись. Большинство проголосовало за  нецелесообразность меры, предложенной Голицыным и поддержанной Плеве.

Решающее слово было за императором. 12 июня 1903 г. Николай II, на основании мнения 5 из 18 членов Комитета министров, утвердил закон о переходе имущества и капиталов армяно-григорианской церкви в ведение государства. Редкий случай в практике принятия государственных решений, когда при таком меньшинстве поддерживающих законопроект монарх утверждал его.

Каких-либо точных указаний на то, почему император согласился с мнением меньшинства, нет. Скорее всего, здесь сыграло его личное отношение не только к обсуждаемому вопросу, но и в целом, к истории противоречивых отношений империи с армяно-григорианской церковью, армянского сепаратизма и экстремизма. Позже, в 1906 г. он признается в одном из писем в своем личном и давнем мнении, что армяне не заслуживают доверия и именно они повинны в нестабильности на Кавказе.

Утвержденный императором 12 июня закон официально назывался так: "Высочайше утвержденное положение Комитета министров "О сосредоточении управления имуществами армяно-григорианской церкви в России в ведении правительственных учреждений и о подлежащих передаче в ведение министерства народного просвещения средствах и имуществах означенной церкви, коими обеспечивалось существование армяно-григорианских церковных училищ".

Суть закона сводилась к следующему. Предусматривался переход всех принадлежащих армяно-григорианским церквям, монастырям, духовным установлениям и духовно-учебным заведениям недвижимых имуществ из управления духовенства и духовных установлений в заведывание министерства земледелия и государственных имуществ, а капиталов с данного недвижимого имущества - в распоряжение министерства внутренних дел. В законе четко было прописано, какое именно имущество переходило в ведение министерства. Особо было оговорено, что за армяно-григорианской церковью сохраняются права собственности, как на недвижимые имущества, так и на капиталы, которые перешли соответственно в заведывание министерства земледелия и  государственных имуществ и МВД. Кстати, этот пункт закона от 12 июня однозначно говорит в пользу того, что происходила секуляризация имущества армяно-григорианской церкви, а не его конфискация, как это часто интерпретируется в некоторых научных работах. Закон 12 июня 1903 г. не распространялся на недвижимое имущество и капиталы, принадлежащие армянской церкви в городах Санкт-Петербург и Москва. 

Таким образом, закон от 12 июня 1903 г. подготовил юридическую базу для действий властей в отношении армяно-григорианской церкви. Имперское правительство понимало, что осуществление закона на практике будет зависеть не только от реакции и образа действий высшего армянского духовенства, но и от тщательной подготовки местной администрации. В этой связи Плеве рекомендовал Голицыну обратить особое внимание губернаторов и начальников областей на выбор должностных лиц, которым будет поручен прием имущества и капиталов. 30 июня 1903 г. Плеве утвердил "Правила о порядке передачи имуществ и капиталов армяно-григорианской церкви в заведывание подлежащих министерств".

Масштаб мероприятия был грандиозный. До приведения закона в действие властные структуры провели оценку всех доходов и имущества по губерниям, епархиям, по каждой церкви, монастырю, чтобы точно установить, какой размер имущества и капиталов перейдет в руки государства. По этой причине закон от 12 июня 1903 г. был опубликован в "Правительственном вестнике" ровно через месяц после его принятия. Параллельно с переходом имущества и капиталов церквей в ведение казны повсеместно шла приостановка выдачи по требованиям армяно-григорианской церкви сданных ею на хранение церковных капиталов и причитающихся по ним процентов. Согласно новым порядкам, в распоряжении каждой церкви можно было оставлять наличными только 1000 рублей.

Если не считать мелких и незначительных столкновений, то можно сказать, кроме Кавказа, на остальной территории империи секуляризация имущества армяно-григорианской церкви проходила сравнительно спокойно. На Кавказе же ситуация была противоположной. Первая массовая акция недовольства армян произошла 28 июля 1903 г., причем направлена она была как против правительства, так и против католикоса. В этот день толпа армян устроила против католикоса Мкртыча, находившегося в поездке в Александрополе, манифестацию, называя его "изменником, не пожелавшим отстоять прав армянского духовенства".  В Эчмиадзине к толпе вышел католикос и обещал ходатайствовать перед императором. Под влиянием этого обещания толпа разошлась. Аналогичный случай произошел 6 августа: 200 человек из селения Аштарак двинулись к Эчмиадзину, требуя от католикоса выразить протест властям.  

Католикос Мкртыч дважды обращался к Николаю II с просьбой "повелеть произвести строгое расследование по возведенному на духовенство столь тяжкому и позорному обвинению", отрицая возможность таких злоупотреблений, как расходование средств армянской церкви в антиправительственных целях.  Однако ответа не последовало.

Поняв, что власти решили твердо стоять на выбранном курсе, Мкртыч решил пойти на открытую конфронтацию. Он уклонился от встречи с прокурором Эчмиадзинского Синода Х.Х. Канчели, который отправился в Эчмиадзин с целью предложить привести в исполнение закон от 12 июня в семидневный срок. Далее Мкртыч предпринял провокационный шаг, который должен был поднять его авторитет в глазах протестующих слоев армянского населения. 4 и 22 августа 1903 г. католикос дал Эчмиадзинскому Синоду кондаки о том, чтобы не делать никаких распоряжений без его инструкций по поводу закона 12 июня. 

Когда Голицыну было сообщено об этом дерзком демарше, он расценил его как "новую хитрость восточного политика, направленную на неисполнение закона 12 июня". В связи с этим главноначальствующий 25 августа 1903 г. предложил всем губернаторам Кавказского края повсеместно начать с 1 сентября прием имущества, а в случае сопротивления принудительно принимать при содействии полиции.   

Не оставляя надежды добиться пересмотра указа от 12 июня, Мкртыч решил ехать в Петербург на аудиенцию к императору Николаю II. С этой целью католикос обратился с телеграммами: к Г. С. Голицыну - с просьбой возбудить ходатайство о разрешении выехать в Петербург, к В. К. Плеве - с просьбой о  содействии и удовлетворении данного ходатайства.  Оба письма были написаны 4 сентября 1903 г., а уже на следующий день Голицын ответил католикосу следующее: "Сообщаю Вашему Святейшеству, что Высочайше утвержденное 12 сего года положение Комитета министров должно быть исполнено Вами в точности и без замедления; пока оно не будет выполнено в полном объеме, я не признаю возможным ходатайствовать о Высочайшем соизволении на поездку Вашу в Петербург".

После полученного отказа Мкртыч написал письмо Николаю II, которое, по словам католикоса, должно было заменить его личное представительство перед императором, где католикос надеялся высказать "невыразимое горе, гнетущее" его. Мкртыч приложил все свои способности красноречия, верноподданничества и подобострастия, дабы убедить царя, что армянская церковь оклеветана, и она никогда не подавала повода для сомнений в ее благонадежности.

Поведение Мкртыча стало предметом особого доклада Плеве Николаю II. Доклад был подготовлен в октябре 1903 г. и назывался "О незаконных действиях патриарха-католикоса всех армян Мкртыча и о некоторых мерах по управлению армяно-григорианской церковью".  Министр внутренних дел доводил до сведения императора два кондака Мкртыча, воспрещающие делать какие-либо распоряжения к исполнению Положения от 12 июня 1903 г. Содержание, форма и значение этих, по словам Плеве, противозаконных актов не соответствовало верноподданническим заявлениям, заключающимся в оправдательном письме патриарха к императору. Плеве подчеркивал, что в кондаке Мкртыч, именуя себя вселенским патриархом армян, прямо противопоставлял свою власть царской власти и повелевал остановить действия последней.

Кроме этих письменных протестов, Мкртыч вызвал к себе епархиальных начальников и воспретил им выдавать хранящиеся в консисториях документы на имущества, начал подвергать церковным наказаниям духовных лиц, не оказывающих сопротивление исполнению Положения 1903 г. Плеве, называл  действия патриарха противозаконными и считал необходимым преследование его по закону (т. к. он не имел права давать распоряжения синоду).

В заключение своего доклада Плеве просил Николая II разрешить объявить Мкртычу неудовольствие императора за самовольные и противозаконные его действия, выразившиеся в двух его кондаках синоду, с разъяснением, что издаваемые им кондаки недействительны и объявить Мкртычу, что решение императора о новом порядке управления армяно-григорианской церковью бесповоротно и ходатайство его об отмене Положения от 12 июня 1903 г. оставлено императором без последствий.

Тем временем, пока в Петербурге и Тифлисе шла ведомственная переписка и разрабатывались проекты, велись статистические подсчеты о принятых от армяно-григорианской церкви капиталов в виде процентных бумаг, наличных сумм и долговых обязательств, о размерах  перешедших в ведение казны имущества Эчмиадзина, издание закона 12 июня 1903 г. вызвало широкий резонанс в империи и за рубежом. Армянская печать, либеральная русская пресса, а также левые партии в один голос расценили это как грабеж и насилие над армянами. Закон 12 июня вызвал антироссийские настроения и среди зарубежных армян. Цензор туземных и восточных языков Кавказского цензурного комитета писал 17 марта 1904 г. в обзоре армянской зарубежной печати: "Она с удивительным единодушием старалась доказать "просвещенной" Европе, что армяне, имеющие оседлость в России, изнывают под тяжелым и несправедливым режимом русского правительства". 

Одной из первых отреагировала на события в России армянская епархия в Османской империи. Получив информацию о начавшейся секуляризации, Сисский католикосат и Иерусалимский патриархат направили жалобу русскому правительству, а Стамбульский патриархат обратился с просьбой к императору сохранить права и привилегии армянской церкви. В начале ноября 1903 г. стамбульский патриарх обратился к османскому правительству с просьбой разрешить приезд Мкртыча в Турцию, а также выступил посредником в разрешении вопроса о переносе Эчмиадзинского престола на территорию Турции. Однако султан отверг это ходатайство и поручил правительству не допустить осуществление данного плана.

Реакция на исполнение закона 12 июня поступала и от армян Ирана. С телеграммой, где выражалась просьба к Николаю II вернуть секуляризированное имущество, обращался и начальник армянской епархии в Южном Азербайджане архимандрит Мурадян.

Однако все это было лишь прелюдией к кровавому террору, развернутому армянскими боевиками против царской администрации на Кавказе, пик которого  приходится на период 1905 -1906 годов. Только с 1 февраля 1905 года по 1 мая 1906 года в Баку армянами были убиты  городской губернатор, 1 полицейский надзиратель, 4 сотрудника городской полиции, а 4 сотрудника полиции и 1 сотрудник жандармерии были ранены. За тот же период  в Иреванской губернии были убиты 1 пристав, 1 работник городской полиции, 1 гражданский чиновник, 2 представителя сельской власти, 1 купец, 1 часовой, 1 сотрудник жандармерии, 2 гражданских чиновника, был ранен помощник уездного начальника, 2 человека пропали без вести. Убийства были совершены и в Карсской области. С 1 февраля 1905 года по 1 мая 1906 года в области были убиты 1 помощник офицера полиции, был ранен канцелярский чиновник.

Это отнюдь не полный список должностных лиц российской администрации на Кавказе, которые стали жертвами армянского террора в период его активной фазы. Этот кровавый список можно было бы продолжить. Но, суть в другом. Даже, несмотря на то, что жертвами армянского террора стали государственные чины различного ранга, царское правительство отнеслось к террористам довольно гуманно. Многие из них вскоре после арестов и последовавших за ними судебных приговоров 1911-1912 гг. попали под амнистию 1913 г. и накануне начала Первой мировой войны оказались на свободе.

Ильгар Нифталиев,

доктор философии по истории, ведущий научный сотрудник Института Истории им.А.А.Бакиханова НАН Азербайджана