Кто хочет превратить карабахский конфликт в религиозный? The New York Times подыграл Еревану

Кому нужно одевать карабахский конфликт в одежды религиозного противостояния?

Ответ на этот вопрос однозначен для тех, кто глубоко знаком с историей конфликта. Не у кого, кто знает суть дела, не возникнет сомнений - конечно, Армении.

В газете The New York Times на днях была опубликована статья некоего Дэвида Гершенхорна, посвященная ситуации вокруг карабахского конфликта.

Большая часть этой журналистской работы не стоит внимания, потому что изложенные в ней факты и выводы очень сомнительны и спорны. Они отражают не реальное положение дел, а субъективный взгляд на проблему человека, далекого и от самой проблемы, и от региона вообще.

Комментируя рост напряженности на линии фронта, автор статьи описывает ситуацию такой, какой она ему видится. Надо сказать, что американский журналист придает карабахскому конфликту гораздо большее значение, чем многие высокопоставленные политики его страны. И это единственное, с чем нельзя не согласиться. Однако автор явно не в курсе реальной сути конфликта, он представляется ему дракой за "клочок суши" с почти равной долей ответственности обеих сторон, но в большей степени - азербайджанской, как "богатой нефтью". К сожалению, это распространенная ошибка среди западных журналистов, не желающих вдаваться в подробности, когда в деле замешано армянство. И как бы не старался автор статьи казаться объективным и незаинтересованным наблюдателем, у него это не очень получается.
 

К сожалению, это распространенная ошибка среди западных журналистов, не желающих вдаваться в подробности, когда в деле замешано армянство

Но не в этом главная "изюминка" материала. И статья вообще не стоила бы нашего внимания, если бы не совершенно неожиданный вывод, к которому приходит автор. "Обострение напряжения не единственная причина, по которой конфликт стал более опасным и неразрешимым. Борьба обусловлена религиозной ненавистью, реальной и мнимой, между христианской Арменией и преимущественно мусульманским Азербайджаном", - считает Дэвид Гершенхорн.

Учитывая конъюнктуру нынешнего момента, когда "исламский фактор" подкладывается под каждый факт, выводы журналиста The New York Times не вызывают особого удивления. Нужно учесть и то, что армянская сторона с самого начала конфликта, как фокусник, доставала из рукава религиозный фактор, когда тема "национально-освободительного движения карабахского народа" начинала вызывать зевоту у западных наблюдателей. Последнее интересует западные страны гораздо меньше исламского фактора, если вообще интересует. И Гершенхорн тут не одинок.


Откуда вообще взялась теория "религиозности" карабахского вопроса?

Заметим, что Азербайджан никогда не говорил о противостоянии в Карабахе религий. Никогда, не при каких обстоятельствах религиозная принадлежность проживающих в Карабахе армян не упоминалась и не указывалась как мишень для азербайджанских орудий. Если кто и страдает религиозной нетерпимостью, то это армянская сторона. Иначе не объяснить, как в таком регионе, как Южный Кавказ, в котором шли постоянные миграции религий и культур, могло появиться столь уродливое образование, как Армения - мононациональное и монорелигиозное. По своей противоестественности это образование действительно уникально. К счастью.
 

Иначе не объяснить, как в таком регионе, как Южный Кавказ, в котором шли постоянные миграции религий и культур, могло появиться столь уродливое образование, как Армения - мононациональное и монорелигиозное

Стоит напомнить, что в 2011 году, выступая на проходившем в Ереване заседании президиума Межрелигиозного совета стран СНГ, президент Армении был просто сама толерантность. "Карабахский конфликт не несет религиозного характера и нельзя позволять, чтобы религии двух стран - христианство и ислам, противостояли друг другу", - говорил Серж Саргсян, вызывая улыбку умиления у свидетелей этого факса.

Однако все это было сказано не просто для удовольствия участников заседания. За этим благовестием последовали обвинения в адрес Азербайджана, который якобы разрушает, прикрываясь конфликтом, культурно-исторические и духовные памятники. Армянские, конечно же. В свою очередь руководство Армении пылинки сдувает с памятников не своего культурного и духовного наследия, особенно любит и ценит мечети и прочие подобные заведения. Вот, например, как отреставрирована "Голубая мечеть" в Ереване. А на прошлогодней сессии ООН Серж Саргсян, говоря о карабахском конфликте, совершенно неуместно зачем-то заговорил о прекрасных отношениях Армении со странами исламского мира - Саудовской Аравией и Ираном, таким образом демонстрируя не существующую в природе "армянскую толерантность".
 

Елейные речи присущи армянским чиновникам и духовным лицам, когда нужно тронуть сердца сентиментальных западных коллег. Которые и без того пропитаны страхом перед пресловутым "исламским фактором"

Елейные речи присущи армянским чиновникам и духовным лицам, когда нужно тронуть сердца сентиментальных западных коллег. Которые и без того пропитаны страхом перед пресловутым "исламским фактором". Именно на них была рассчитана попытка представить напряженность на линии фронта в начале января как желание Азербайджана "испортить христианам праздник". В Ереване очень хотели, чтобы в мире обратили внимание на этот факт и сделали из него выводы. Но шоу не стало популярным.

Еще одной занозой для Еревана является поддержка Турцией позиции Азербайджана в карабахском вопросе. Не имея никакой возможности как-то справиться с этой преградой, армяне пытаются дискредитировать дружбу двух братских тюркских народов, представляя ее под соусом "исламского братства" против христианской Армении. При этом армянская сторона не стесняется заговаривать о братстве христианском, видимо, считая, что братание с "цивилизованным миром" допустимо и почетно, а вот исламская солидарность это нечто преступное и темное.
 

Армянская сторона не стесняется заговаривать о братстве христианском, видимо, считая, что братание с "цивилизованным миром" допустимо и почетно, а вот исламская солидарность это нечто преступное и темное

Армянские политологи и аналитики нередко разглагольствуют о том, что, мол, карабахскому конфликту неизбежно грозит исламизация, потому как Азербайджан, дескать, использует религиозный фактор для привлечения на свою сторону многочисленной армии фанатиков и радикальных элементов. Это и есть тот самый, грубо нарисованный "козырь", доставаемый Ереваном из рукава при всяком удобном случае.

Но обо всем этом The New York Times, конечно, не напишет. Потому что "цивилизованный мир" устроен как-то не очень цивилизованно. И это дает возможность преступным режимам, вроде ереванского, всегда иметь при себе набор самых грязных "инструментов" и даже пользоваться им, пока не получит по рукам...