Не все газовые хабы равны

Автор: Эмин Севдималиев

Одним из самых амбициозных геополитических проектов современности становится проект газового хаба в Турции. Предложенный с целью улучшения энергобезопасности европейских стран проект, является важным элементом стратегии Турции. Реализация данного проекта позволит увеличить престиж страны, в дополнение к увеличению финансовых поступлений в бюджет. Оценки разнятся, однако считается, что проект может принести Анкаре дополнительные доходы от 30 до 35 миллиардов долларов.

Неудивительно, что у Анкары появляются конкуренты, которые хотят воспользоваться данной возможностью. Одним из возможных конкурентов является проект газового хаба в Иране, над котором начинает работу страна. Министр нефти страны Джавад Оуджи сообщил, что Россия, Катар и Туркменистан заинтересованы к присоединению к иранскому хабу. Однако, министр отметил, что на данном этапе проект находится в начальной стадии.

В такой ситуации всегда возникает ряд вопросов: какой проект лучше и какой проект более выгоден? Существует мнение, что политика движется за экономикой, однако ситуация вокруг проектов газового хаба является подтверждением обратно. Учитывая геополитические реалии, более вероятным кажется то, что политические процессы будут основной движущей силой, которая сделает тот или иной проект более привлекательным. И с этой точки зрения, у иранского проекта существуют значительные негативные стороны.

Зачем нужны хабы? И какие перспективы у иранского проекта?

Первый логичный вопрос, который необходимо задать, заключается в необходимости хабов. С точки зрения поставщиков газа, основной целью является диверсификация путей экспорта. Если говорить о Туркменистане и Катаре, для этих стран было бы весьма привлекательно получить выход на европейский рынок. Логика проста - наибольший спрос существует на этом рынке, и это позволит максимально увеличить свою прибыль. В случае Туркменистана это особенно актуально, так как альтернативный крупный рынок, китайский, более доступен. К примеру, только за март 2023 года экспорт газа в Китай составил 2.9 миллионов кубометров, увеличив объем экспорта на 20.8 процентов. Тоже самое можно сказать и о России, которая обладает общей границей с Китаем и не нуждается в хабе для продажи газа в Китай.

Доступ на этот рынок для Катара более сложен, с точки зрения логистики, необходимых инвестиций и присутствия других крупных игроков.

С точки зрения покупателя, важным фактором является гарантия стабильных и надежных поставок. И тут становится актуальным вопрос санкций, которые наложены на Иран. Дополнительный вопрос создает непредсказуемость Ирана и склонность режима использовать жесткую силу для продвижения своих интересов и целей. В такой ситуации, высока вероятность того, что Тегеран будет "удерживать в заложниках" покупателей газа. Европейцы уже были в такой ситуации и весьма сомнительно то, что захотят снова стать зависимыми.

В контексте иранского проекта, второй значительной проблемой является то, что данный хаб существует только на бумаге. Его развитие, изучение его ценности и осуществимости, а также финансирование и реализация проекта займет долгое время, которого может не быть ни у потенциальных клиентов, ни у поставщиков. Это является критическим минусом проекта, что делает перспективы его реализации еще более призрачными.

С точки зрения рациональности, сложно понять цель нахождения хаба в Иране, если ключевый рынок сбыта - Европа, в силу того, что газовая инфраструктура должна будет проходить через еще одну лишнюю страну. Это негативно отразится на накладных расходах, приведет к необходимости торга с Ираном и, в целом, было бы странным решением.

Возможно справедливо было бы сказать, что единственным потенциальным направлением куда мог бы экспортироваться газ их иранского хаба могла бы стать Индия. Действительно, потребность Индии в энергоресурсах увеличивается, и Дели могли бы стать весьма заинтересованной стороной в данном вопросе. Единственная загвоздка заключается в том, что объемы газа из России, Туркменистана, Ирана и Катара превышают потребность Индии. В таком сценарии может возникнуть конфликт интересов, так как Иран, потенциально, сможет направить только свой газ в Индию. Что не очень хорошо отразится на уровне доверия между партнерами.

А что же по турецкому проекту?

Если говорить о турецком проекте, то тут ситуация намного более интересная. В первую очередь из-за того, что с точки зрения политики и политической культуры Анкара является более надежной страной с большим количеством партнеров в различных регионах. На руку Турции играет ее широкая вовлеченность и участие в различных международных организациях. Больший уровень интеграции в международную политическую жизнь означает то, что с Турцией намного легче договориться, а у Анкары намного меньше причин поступать нечестно по отношению к партнерам по хабу, в отличии от Ирана. Это может показаться весьма банальным фактором, но с точки зрения международных партнеров по хабу, такое преимущество является очень важным. Особенно когда речь идет об энергетической безопасности и многомиллиардных инвестициях.

Турецкий проект хаба лишен многих недостатков, которым наделен его иранский вариант. Помимо этого, ряд преимуществ делает его более интересным. Турция обладает развитой газовой инфраструктурой, в дополнение к тому, что Анкара подключена к Азербайджану, Европе и России посредством международных трубопроводов. По имеющейся в открытых источниках информации, Турция может импортировать газ из 15 стран, что подтверждает высокий уровень развития ее инфраструктуры. Это делает проект турецкого хаба весьма гибким инструментом, как для потенциальных поставщиков, так и для покупателей.

Еще одним важным фактором является то, что Турция, благодаря высокому уровню интеграции с тюркскими странами, может привлечь газ из стран Центральной Азии транзитом через Азербайджан. Такое сотрудничество было бы интересно для всех сторон, так как Азербайджан смог бы организовать транзит ресурсов в Турцию, а газ из стран Центральной Азии попал бы на рынок Европы. Это кажется идеальным сценарием от которого выиграют все.

Основным фактором, который может сделать этот сценарий реальностью, является высокий уровень отношений между тюркскими странами. Благодаря экономической, культурной и политической близости между тюркскими странами стало бы возможно создание и развитие новых экономических связей между различными странами и отдаленными регионами. Без сомнения это является тем, что делает турецкий газовый хаб особенным проектом.

Все вышесказанное можно отнести и к Катару. Благодаря турецкому хабу Катар также получил бы выход на новый рынок, что положительно сказалось бы на политическом и экономическом влиянии страны.

Вердикт очевиден

Таким образом, можно сделать вывод о том, что иранский проект имеет серьезные структурные недостатки. Говоря о структурных недостатках, важно отметить то, что их характер и политический и экономический. С политической точки зрения, Иран продолжает оставаться страной изгоем, непредсказуемым и ненадежным партнером. Учитывая растующую актуальность проблемы энергетической безопасности, иранский хаб не является решением, скорее это привнесет дополнительную переменную, влияние которой на уравнение энергетической безопасности может оказаться весьма негативным. Выражаясь весьма дипломатично, иранский проект кажется весьма сомнительным. Говоря прямым языком - иранский газовый хаб это мертворожденный проект. Причины для столь яркого эпитета включают в себя, упомянутые выше, политические и экономические, а также присутствие более привлекательной альтернативы.

С другой стороны, Турция отличается более сбалансированными отношениями с другими странами. Близость Анкары с потенциальными экспортерами позволит ей создать новые экономические и политические связи, от которых все будут в выигрыше.

Турецкий план кажется более продуманным, системным и полезным для большего количества участников.

В процессе выбора "победителя" одним из ключевых факторов будет политическая культура и модель поведения страны, что дает колоссальное преимущество Турции.