Как Институт Лемкина лжет Трампу, прикрываясь крестом - ОБЗОР от Эльчина Алыоглу

Автор: Эльчин Алыоглу, директор Baku Network, специально для Day.Az

Институт Лемкина опубликовал обращение к президенту США Дональду Трампу с призывом вмешаться в ситуацию вокруг так называемых "армянских пленных", которые, по утверждению авторов документа, якобы незаконно удерживаются Азербайджаном.

Текст построен в предельно эмоциональной и конфронтационной манере, сочетая гуманитарную риторику с прямыми политическими требованиями и обвинениями в адрес Баку, включая тезисы о "геноцидальных войнах", религиозном преследовании и международной изоляции.

Авторы обращения пытаются представить возможное давление со стороны Вашингтона как личную геополитическую победу президента США и как инструмент укрепления американского влияния от Южного Кавказа до Ближнего Востока, апеллируя при этом к предвыборным обещаниям Трампа и к религиозной повестке, связанной с датой празднования Рождества Армянской апостольской церковью.

Именно в этом контексте Азербайджан вновь выносится в центр внешней информационной кампании, где правовые реалии подменяются политически мотивированными формулами.

В последние месяцы вокруг судебных процессов в Баку развернулась привычная, до боли знакомая кампания. Крики, стенания, заклинания про "пленных", "христиан", "геноцид", апелляции к эмоциям, а не к фактам. И, разумеется, очередной текст от так называемого Института Лемкина - структуры, давно утратившей научную добросовестность и превратившейся в агитационный отдел одной политической повестки. Бумага с громким заголовком, слезливая риторика, адресат - президент США Трамп, расчет - на давление, шум, моральный шантаж. Но давайте, наконец, сделаем то, чего эти авторы боятся как огня: разберем факты.

Начнем с главного. В Баку нет военнопленных. Есть лица, обвиняемые и осужденные за конкретные уголовные преступления, совершенные после 10 ноября 2020 года, вне рамок активных боевых действий, вне статуса регулярных вооруженных сил, вне Женевских конвенций. Это не терминологическая игра. Это основа международного права. Военнопленный - это комбатант, захваченный в ходе международного вооруженного конфликта. Все, что происходит после подписания трехстороннего заявления, юридически относится к иной плоскости. И здесь никакие молитвы, иконы и обращения к Рождеству 6 января не работают.

Кто же эти люди, о которых так надрывно пишет Институт Лемкина?

Рубен Варданян. Не "меценат", не "филантроп", не "жертва". Гражданин, который добровольно прибыл на территорию Азербайджана после окончания войны, занял незаконную должность в самопровозглашенной структуре, финансировал и координировал деятельность незаконных вооруженных формирований, обеспечивал их ресурсами, логистикой, политическим прикрытием. В материалах дела - финансовые потоки, переписка, показания, цепочки решений. Речь идет не о взглядах и не о вере. Речь идет о финансировании терроризма, незаконном пересечении границы, подрыве конституционного строя. Это классический состав преступления по национальному и международному праву. Попробуйте проделать то же самое в Дании или Франции - результат будет идентичным, только без истерик в зарубежных НПО.

Арaик Арутюнян. Бывший руководитель сепаратистского режима. Человек, который подписывал приказы, утверждал мобилизацию, отдавал распоряжения о применении вооружения, в том числе по гражданским объектам. В материалах следствия - видеозаписи, официальные заявления, протоколы заседаний так называемого "штаба", признания соучастников. Он не "политик". Он - руководитель незаконного образования, ответственный за военные преступления, включая обстрелы, минирование, насильственные депортации.

Дальше - список длинный. Бывшие "министры обороны", "командиры", "начальники штабов". Люди, которые не сложили оружие, которые продолжали вооруженную деятельность после прекращения войны, которые организовывали диверсии, закладывали мины уже в мирный период. Только за 2021-2023 годы на минах, установленных этими структурами, погибли и были искалечены сотни гражданских лиц и саперов.

Это зафиксировано, задокументировано, передано международным организациям. Где был Институт Лемкина тогда? Где были его слезы, его обращения, его моральный пафос?

Теперь о самом Институте Лемкина. Название громкое, содержание - куда прозаичнее. Создан в США в середине 2010-х годов группой активистов, не юристов, не следователей, не судей. Формально - "предотвращение геноцида". Фактически - избирательная политическая адвокация, работающая строго по списку "правильных" и "неправильных" стран. Финансирование - частные пожертвования, гранты фондов, тесно связанных с армянскими диаспоральными структурами в США и Европе. Отчетность - размытая. Методология - декларативная. Термин "геноцид" используется как публицистическое оружие, а не как юридическая категория, что прямо противоречит подходу самого Рафаэля Лемкина, имя которого они эксплуатируют без зазрения совести.

В их последнем обращении - ни одной ссылки на материалы дел, ни одной попытки анализа обвинительных заключений, ни одного упоминания конкретных статей закона. Зато есть все: религиозная риторика, апелляция к христианству, эмоциональное давление, геополитические фантазии про "хвост, виляющий собакой". Это не правозащита. Это лоббизм, причем грубый и плохо замаскированный.

Президент США Трамп призывается "освободить". От чего? От ответственности за терроризм? За незаконное вооруженное сопротивление? За гибель мирных жителей? Если завтра аналогичная группа вооруженных лиц, прикрываясь религией, захватит территорию в Техасе или Калифорнии, будет ли Институт Лемкина писать такие же письма в защиту "христианских заложников"? Вопрос риторический.

Суды в Баку проходят в рамках национального законодательства, с доступом адвокатов, с переводчиками, с публичностью, с возможностью апелляций. Это не "военные трибуналы" и не "внесудебные расправы", как любят писать активисты. Это нормальный правовой процесс государства, восстановившего свой суверенитет.

И вот тут начинается самое интересное. Потому что вся эта истерия - не про права человека. Она про непринятие реальности. Про отказ признать, что эпоха безнаказанности закончилась. Что Карабах - это Азербайджан не на бумаге, а в праве и в практике. Что решения теперь принимаются в Баку, а не в кулуарах диаспоральных офисов.

Теперь - к праву. Потому что именно право, а не эмоции, не религиозная символика и не истерические письма НПО, определяет судьбу тех, кто сегодня сидит на скамье подсудимых в Баку.

Ключевой вопрос, от которого Институт Лемкина старательно уходит, - юридический статус задержанных лиц. Ни один из них не подпадает под определение военнопленного, закрепленное в Третьей Женевской конвенции 1949 года.

Почему?

Потому что:

Первое. Они были задержаны после окончания международного вооруженного конфликта, то есть после вступления в силу трехстороннего заявления от 10 ноября 2020 года. Это зафиксировано по датам, координатам, обстоятельствам задержания.

Второе. Значительная часть обвиняемых не являлась военнослужащими регулярных вооруженных сил Армении. Они представляли собой либо членов незаконных вооруженных формирований, либо гражданских лиц, участвовавших в диверсионной и террористической деятельности. Международное право здесь однозначно: незаконные комбатанты не пользуются статусом военнопленных.

Третье. Им инкриминируются преступления, не связанные с ведением боевых действий, а именно: терроризм, финансирование терроризма, незаконное хранение и перевозка оружия, диверсии, шпионаж, незаконное пересечение государственной границы, создание и руководство преступным сообществом. Это не "военные эпизоды". Это уголовные составы, которые преследуются в любой юрисдикции мира.

Возьмем конкретику. В материалах дел - эпизоды переброски вооруженных групп на территорию Азербайджана в 2021-2023 годах. Подрывы на маршрутах снабжения. Установка мин вблизи населенных пунктов, кладбищ, дорог, куда возвращались мирные жители. Только по официальным данным, представленным азербайджанской стороной международным организациям, более 300 гражданских лиц стали жертвами мин после окончания войны. Погибшие. Искалеченные. Осиротевшие семьи. Где в это время был Институт Лемкина? Где его письма, обращения, тревожные сигналы?

Теперь - о судах. Любимый тезис пропаганды: "закрытые", "несправедливые", "политические". Ложь. Процессы проходят с участием адвокатов, в том числе приглашенных самими обвиняемыми. Обеспечен перевод. Обвинительные заключения зачитываются публично. Подсудимые дают показания, заявляют ходатайства, отказываются от них, спорят, признают, частично признают. Это зафиксировано протоколами. Это не подвал и не расстрельная комната. Это суд.

И тут мы подходим к главному нерву всей этой истории. Почему Институт Лемкина и ему подобные так яростно требуют не суда, а освобождения? Почему ни слова о расследовании, ни слова о проверке фактов, ни слова о международных механизмах правовой оценки? Потому что суд - это опасно. Суд разрушает миф. Суд превращает "символы" в обвиняемых. Суд вытаскивает наружу документы, приказы, деньги, фамилии.

Отдельно - о манипуляции религией. Апелляция к "армянским христианам", к Рождеству 6 января - это не гуманизм. Это циничная технология давления. В уголовном праве нет конфессиональной скидки. Ни в Азербайджане, ни в США, ни в Европе. В противном случае любой террорист мог бы прикрыться крестом, полумесяцем или звездой Давида - и требовать немедленного освобождения.

Абсурд? Именно.

Президент США Трамп призывается "продемонстрировать силу".

Интересная логика. Сила - это вмешаться в судебный процесс суверенного государства? Сила - это игнорировать факты ради диаспоральных аплодисментов? Сила - это подорвать основы международного права, ради красивого жеста? Нет. Это не сила. Это слабость, замаскированная под миссионерство.

И еще. В тексте Института Лемкина фигурирует формула "три геноцидальные войны за пять лет". Ни одного решения международного суда. Ни одного вердикта. Ни одного юридического документа. Только слова. Громкие, пустые, изношенные до дыр. Геноцид - это не метафора. Это строго определенное преступление, установленное судом. Все остальное - пропаганда.

Азербайджан сегодня делает то, что обязано делать любое государство, восстановившее суверенитет: привлекает к ответственности тех, кто с оружием в руках, с деньгами, с приказами в кармане пытался этот суверенитет разрушить. Без коллективной вины. Без этнических чисток. Без мести. Через суд.

И именно это больше всего бесит тех, кто привык к хаосу, серым зонам и безнаказанности.

Почему именно сейчас? Почему именно президент США Трамп? Ответ прост и неприятен для авторов обращения Института Лемкина. Потому что правовая пауза закончилась. Потому что процессы в Баку перешли из фазы задержаний в фазу системного суда. Потому что на стол легли не лозунги, а тома дел. Потому что иллюзия "серой зоны" вокруг Карабаха окончательно рассыпалась.

Институт Лемкина это прекрасно понимает. И потому спешит. Спешит не за правдой, а за эффектом. Не за расследованием, а за резонансом. Их письмо президенту США Трампу - это не правовой документ, а политический сигнал, рассчитанный на эмоциональную реакцию, на религиозный фактор, на диаспоральное давление в преддверии календарных дат. В этом тексте нет анализа обвинений, нет ссылок на судебные материалы, нет даже попытки юридической аргументации.

Зато есть все признаки лоббистского памфлета.

Посмотрим трезво. За последние годы Азербайджан неоднократно предоставлял международным организациям данные о минной угрозе, о диверсионной активности, о задержаниях вооруженных групп уже после войны. Эти данные фигурируют в отчетах ООН, МККК, профильных структур. Они сухие, неэмоциональные, без метафор. Там цифры, координаты, даты. Именно такие документы Институт Лемкина игнорирует. Потому что они разрушают нужный нарратив.

Отдельный штрих. В обращении говорится о "неопределенном числе пленных". Это ключевая оговорка. Неопределенном - потому что удобнее не считать. Потому что как только появляются фамилии, даты задержаний, статьи обвинений - вся конструкция "заложников" рушится. Суд любит конкретику. Пропаганда - нет.

Теперь - о международной практике. В США, в Великобритании, во Франции лица, участвовавшие в деятельности незаконных вооруженных формирований после завершения конфликта, судятся как уголовные преступники, а не обмениваются и не освобождаются по гуманитарным спискам. Примеры известны.

И никто там не пишет писем с требованием "немедленного освобождения" под Рождество или Пасху. Потому что право - это не календарь.

И вот здесь возникает главный, неудобный вопрос. Если завтра Азербайджан под давлением подобного письма освободит лиц, обвиняемых в терроризме и диверсиях, что будет дальше? Какой сигнал это пошлет? Что вооруженное сопротивление после войны - допустимо? Что мины, заложенные под ноги возвращающимся людям, можно списать на "контекст"? Что достаточно правильного НПО и правильного адресата в Вашингтоне - и ответственность отменяется? Это не мир. Это приглашение к новой эскалации.

Именно поэтому вся эта кампания так раздражает. Не потому что она резкая. А потому что она безответственная.

Азербайджан сегодня действует в логике государства, а не толпы. Через следствие. Через суд. Через право. Не мстя, не обобщая, не превращая этнос в обвиняемого. На скамье подсудимых сидят не "армяне", а конкретные люди с конкретными делами. И это принципиально.

Институт Лемкина, прикрываясь именем Рафаэля Лемкина, занимается противоположным: размывает право, подменяет юридические категории публицистическими клише, превращает трагические слова в инструмент давления. Это не защита геноцида. Это инфляция смысла.

Президент США Трамп вправе проводить любую внешнюю политику. Но мир на Южном Кавказе строится не письмами НПО и не религиозными датами. Он строится признанием суверенитета, отказом от реваншизма и уважением к суду. Да, суд - вещь неприятная. Он ломает мифы. Он болезненный. Но именно он отличает государство от хаоса.

И в этом смысле происходящее в Баку - не проблема, а признак взросления региона. Как бы ни хотелось обратного тем, кто привык жить в тени безнаказанности.

На этом - точка.