Воздушные шахматы Ближнего Востока: Конец эры израильского превосходства?

Автор: Эльчин Алыоглу, директор Baku Network

На сайте Baku Network опубликована статья о последней ситуации на Ближнем Востоке.

Day.Az представляет полный текст статьи:

Ближний Восток, этот геополитический узел, десятилетиями находился под влиянием определённых стратегических констант. Одной из ключевых была неоспоримая воздушная доминация Израиля, подкреплённая эксклюзивным доступом к передовым американским военным технологиям. Однако на горизонте маячит переломный момент: усиливающийся интерес ведущих держав региона к приобретению истребителей пятого поколения F-35 Lightning II, которые до сих пор являлись исключительным преимуществом Израиля. Эта ситуация не просто ставит под вопрос устоявшийся баланс сил, но и подталкивает администрацию США к сложнейшим дипломатическим и военно-техническим компромиссам, способным перекроить всю архитектуру региональной безопасности.

F-35I "Адир": Столп израильского "Качественного Военного Превосходства" (QME)

В основе ближневосточной дилеммы лежит истребитель F-35 Lightning II, разработанный корпорацией Lockheed Martin. Эта многоцелевая платформа пятого поколения сочетает в себе беспрецедентную малозаметность (стелс-технологии), высокую манёвренность, сверхзвуковую скорость и, что особенно важно, глубокую интеграцию с сетецентрическими системами разведки и целеуказания. Способность F-35 действовать как "летающий сенсор", собирая и распределяя огромные объёмы информации в реальном времени, делает его не просто самолётом, а ключевым элементом современной воздушной войны.

Израиль является единственной страной на Ближнем Востоке, обладающей модификацией F-35I "Адир" (в переводе с иврита - "Могучий" или "Великолепный"). По состоянию на конец 2024 года, ВВС Израиля получили уже более 40 из 75 запланированных F-35I, причём поставки идут по графику, а полная операционная готовность флота ожидается к 2028-2030 годам. Ключевое отличие израильских "Адиров" - это их глубокая адаптация под национальные системы радиоэлектроники и вооружений. Они оснащены уникальными модулями связи, собственными средствами радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и разведки (например, системой C4ISTAR), а также возможностью интеграции израильских боеприпасов, таких как планирующие бомбы SPICE. Эти модификации обеспечивают "Адирам" ощутимые преимущества даже перед стандартными экспортными версиями F-35, поставляемыми другим союзникам США.

Данное превосходство является краеугольным камнем американской доктрины "Качественного Военного Превосходства" (Qualitative Military Edge - QME) Израиля, закреплённой в американском законодательстве, в частности, в "Законе о поддержке Израиля в области обороны" 2008 года и последующих актах. QME обязывает США гарантировать, что Израиль сохранит технологическое преимущество над любыми потенциальными противниками в регионе. Именно эта доктрина долгое время служила барьером для поставок передовых вооружений другим странам Ближнего Востока.

Катар и Турция: Новые претенденты в "клуб F-35"

Попытки соседних с Израилем государств изменить этот статус-кво не новы. Ещё в 2020 году Объединённые Арабские Эмираты активно добивались поставки F-35, увязывая сделку с нормализацией отношений с Израилем по линии Авраамовых соглашений. Тогда речь шла о потенциальной сделке на $10,4 млрд за 50 истребителей F-35A. Однако, несмотря на поддержку со стороны администрации Трампа, опасения Израиля и мощное лобби в Конгрессе США, ссылающееся на QME, заморозили эти переговоры, хотя окончательно они так и не были закрыты. Позднее аналогичные запросы поступали от Марокко, Бахрейна и Египта, хотя их шансы на успех оценивались значительно ниже.

И вот теперь к этому списку добавились Турция и Катар, что многократно повышает чувствительность вопроса:

Турция: Анкара, некогда участник программы F-35 (планировалась закупка до 100 F-35A), была исключена из неё в 2019 году после приобретения российских зенитных ракетных систем С-400 "Триумф". Это решение вызвало глубокий кризис в отношениях между США и Турцией. Однако Анкара, несмотря на активное развитие собственных авиационных проектов (в частности, создание истребителя поколения 4++ TF-X "Kaan" - ныне KAAN), стремится сохранить доступ к американским технологиям. Первый полёт TF-X KAAN состоялся в феврале 2024 года, а серийное производство планируется к 2030-2032 годам. Запрос Турции на F-35 - это, с одной стороны, попытка восстановить стратегическое партнёрство с США, с другой - прагматичный шаг для заполнения потенциального "пробела" в своих ВВС в период до полного ввода в строй KAAN, а также возможность получения ценного опыта эксплуатации стелс-технологий. Турецкие ВВС остро нуждаются в модернизации, так как их текущий флот F-16 Block 30/40/50 устаревает.

Катар: Доха, один из самых богатых эмиров Персидского залива, активно диверсифицирует свои оборонные закупки, стремясь укрепить ВВС в условиях нарастающей конкуренции с соседними монархиями, прежде всего Саудовской Аравией и ОАЭ. Катар уже располагает современным парком из 36 истребителей Rafale производства Dassault Aviation (Франция) и 36 F-15QA (Qatar Advanced) производства Boeing (США), являющихся одной из самых продвинутых модификаций F-15. Приобретение F-35 позволит Катару достичь технологического паритета с ОАЭ (в случае их будущих поставок F-35) и, по сути, получить самый мощный авиационный флот в регионе, учитывая разнообразие и продвинутость имеющихся платформ. Доха, не имея собственных амбициозных авиастроительных программ, полностью зависит от внешних поставок.

Сложный путь к одобрению: Процедуры и политические барьеры

Американская сторона постоянно подчёркивает, что продажа F-35 государствам Ближнего Востока - это многоступенчатый и чрезвычайно сложный процесс согласований.

Первый этап: Пентагон должен признать саму возможность сделки. Это включает в себя оценку операционной совместимости, потенциальных рисков утечки технологий и общую стратегическую целесообразность.

Второй этап: Запрос проходит оценку Государственного департамента, который анализирует сделку с точки зрения внешней политики, прав человека и региональной стабильности.

Третий этап: Рассмотрение Конгрессом США. Это самый политизированный этап, где мощные лоббистские группы, включая произраильские организации, имеют значительное влияние. Именно здесь доктрина QME играет решающую роль. Конгресс имеет право заблокировать сделку, если сочтёт, что она подрывает интересы национальной безопасности США или безопасность Израиля.

Помимо QME, США также учитывают:

Региональную стабильность: Не приведёт ли поставка к эскалации напряжённости или гонке вооружений?

Безопасность технологий: Насколько страна-получатель способна обеспечить защиту чувствительных технологий F-35 от шпионажа или несанкционированного доступа? (Этот вопрос был особенно острым в отношении Турции и С-400).

Экономические интересы: Контракты на F-35 - это многомиллиардные сделки, поддерживающие американскую оборонную промышленность и рабочие места.

Перспективы поставок и "окно возможностей" до F-47

Даже в случае гипотетического положительного решения администрации США и Конгресса, сроки возможных поставок самолётов F-35 Турции и Катару растянутся на годы. С учётом производственных мощностей концерна Lockheed Martin (которые составляют около 150-160 самолётов в год) и текущего объёма заказов для стран НАТО (таких как Германия, Швейцария, Финляндия, Бельгия) и азиатских союзников (Япония, Южная Корея, Сингапур), первые серийные самолёты могут поступить в эти страны не ранее 2029-2030 годов. Это означает, что даже если соглашения будут подписаны в ближайшие 2-3 года, фактическое влияние на региональный баланс начнётся только в начале следующего десятилетия.

При этом Турция, обладая собственными авиационными проектами, может использовать закупку F-35 как временный мост до полноценного ввода в строй собственного истребителя TF-X KAAN. Это даёт Анкаре гибкость в планировании своих ВВС. Катар, напротив, полностью зависит от внешних поставок и будет стремиться к максимально ускоренной интеграции американских машин в существующую инфраструктуру, которая уже адаптирована для эксплуатации французских Rafale и американских F-15QA.

Параллельно Соединённые Штаты ускоряют разработку собственных платформ нового поколения - прежде всего, истребителя шестого поколения NGAD (Next Generation Air Dominance) или, как его иногда называют в прессе, условно F-47, над которым работают несколько корпораций, включая Boeing и Northrop Grumman. Этот самолёт должен заменить F-22 Raptor (которого произведено всего 187 единиц) и превзойти F-35 по ключевым характеристикам: дальности полёта (по оценкам, до 1800-2000 километров без дозаправки, что вдвое превышает радиус действия F-35), крейсерской скорости свыше 2 Махов и глубокой интеграции искусственного интеллекта в систему управления боем, а также способности к "командно-контрольному" управлению роем беспилотников.

Новая технология малозаметности NGAD обещает радикально снизить радиолокационную заметность даже для современных РЛС с активной фазированной антенной решёткой (АФАР), применяемых в России (например, в С-400 и С-500) и Китае. Ориентировочная стоимость одного самолёта может достигать $150-200 миллионов (без учёта НИОКР), что выводит его в категорию стратегического вооружения, доступного лишь ограниченному числу самых близких и надёжных союзников США. Появление NGAD на горизонте конца 2020-х - начала 2030-х годов создаст новую технологическую планку, к которой будут стремиться как союзники, так и противники США.

Последствия для региональной архитектуры безопасности

Появление истребителей F-35 в арсенале Турции и Катара (и потенциально других стран региона) создаст новую, более сложную конфигурацию воздушных сил на Ближнем Востоке.

Турция: Получит возможность качественно усилить возможности проекции силы в Восточном Средиземноморье (на фоне споров с Грецией и Кипром по морским границам) и над Северным Ираком (в контексте операций против РПК). F-35 также повысит статус Турции как региональной державы и укрепит её позиции в диалоге с НАТО, несмотря на текущие разногласия.

Катар: Сможет значительно сбалансировать потенциал своих ключевых региональных конкурентов - Саудовской Аравии и Объединённых Арабских Эмиратов. Это снизит риск военной или политической изоляции и укрепит переговорные позиции Дохи.

Израиль: Для Тель-Авива это будет означать размывание его многолетней монополии на технологии пятого поколения. Это неизбежно приведёт к:

Усилению акцента на противовоздушную оборону: Модернизация и развёртывание более совершенных систем ПВО, таких как Arrow-3 (для перехвата баллистических ракет), David's Sling (для перехвата крылатых ракет и крупных БПЛА) и Iron Dome (для ракет малой дальности).

Ускоренному развитию беспилотных ударных комплексов (БПЛА): Израиль уже является мировым лидером в этой области. Разработка более автономных, стелс-БПЛА большой дальности может нивелировать часть преимуществ малозаметных пилотируемых платформ, предлагая более дешёвую и менее рискованную альтернативу для некоторых видов операций.

Разработке новых тактик воздушного боя: В условиях, когда потенциальные противники могут обладать схожими технологиями, ВВС Израиля придётся разрабатывать новые доктрины и тактики, чтобы сохранить преимущество.

Иран: Не имеющий доступа к западным технологиям, Тегеран, вероятно, ускорит программы собственных истребителей "Kowsar" (модернизированная копия американского F-5) и перспективных БПЛА большой дальности. Кроме того, Иран будет наращивать закупки российских и китайских комплексов ПВО, таких как С-400 или HQ-22, стремясь создать эшелонированную систему обороны от F-35. Это приведёт к дальнейшей милитаризации Персидского залива и возрастанию роли Москвы и Пекина в качестве альтернативных поставщиков вооружений, что усиливает их геополитическое влияние в регионе.

Саудовская Аравия и ОАЭ: Эти монархии не позволят Катару и Турции получить одностороннее преимущество. Эр-Рияд и Абу-Даби будут настаивать на аналогичных поставках F-35 (если сделка с ОАЭ всё-таки разморозится), либо на ускоренной модернизации своего парка Eurofighter Typhoon и F-15SA (для Саудовской Аравии) и F-16 Block 60 (для ОАЭ). Это вызовет очередной, весьма дорогостоящий виток гонки вооружений в регионе.

Новая эра неопределённости

Таким образом, ближайшие пять-семь лет станут критическим периодом для архитектуры безопасности Ближнего Востока. Если к началу следующего десятилетия Турция и Катар получат доступ к F-35, это изменит стратегический баланс, лишив Израиль абсолютного превосходства в воздухе и вынудив все государства региона пересмотреть свои планы обороны и наступательных операций.

Одновременно появление на горизонте конца 2020-х годов истребителя шестого поколения NGAD/F-47 создаст новую технологическую планку, к которой будут стремиться как союзники, так и противники США. Регион движется от эры доминирования одного игрока к более сложной, многополярной конфигурации воздушных сил. Это потребует от всех участников - как региональных, так и глобальных - переосмысления стратегий, тактик и дипломатических подходов. Небо Ближнего Востока, некогда вотчина F-16 и F-15, а затем F-35, теперь превращается в поле для сложнейших технологических и геополитических шахматных партий, исход которых непредсказуем.