Крупп и его империя - ФОТО

Отец Берты Крупп Фридрих Альфред поставлял в конце XIX века сталь и вооружение в 34 страны. На его рудниках и заводах трудились более сорока тысяч человек. В руках этого человека находился весь Эссен, город на западе Германии, в центральной части Рурского региона. С сотней магазинов, дюжиной пекарен, мельниц, обувных мастерских, ателье и всем прочим. Даже одеяния священников и церковное имущество несли надписи "собственность Фридриха Круппа".

Поскольку наследника мужского пола Фридрих не имел, после его смерти компанию "Фридрих Крупп" преобразовали в акционерное общество с приставкой A.G. Держателем акций стала Берта Крупп, и фирма не потеряла статус семейного предприятия.

В 1906 году, когда Берте исполнилось двадцать лет, кайзер Вильгельм II решил, что пора ей в интересах империи вступить в брак. И назначил в мужья Берте маленького бледногубого дипломата, служившего в ранге атташе в прусском посольстве при Ватикане. Он был старше невесты на шестнадцать лет. Свадьбу сыграли в замке "Хюгель", пугающе мрачном родовом поместье Круппов на высоком берегу озера Бальденау. Невесту к алтарю вел сам император, а в углу зала выстроилось все правительство.
 

Вильгельм II специальным указом повелел жениху принять фамилию Круппа. Так что со дня венчания свежеиспеченного супруга, как и отпрысков последующих поколений, официально именовали Круппом фон Болен-унд-Хальбах.

В одном Эссене Берте и Густаву принадлежал комплекс из 80 дымящихся фабрик, город в городе, со своей полицией, пожарной охраной и правилами уличного движения. Он потреблял больше электричества, чем весь Берлин. Но Эссен был лишь видимой частью айсберга. В Западной и Северной Германии компания-держатель контролировала восемь других сталелитейных предприятий, таких как "Рейнхаузен"; судостроительную верфь "Германия" в Киле; литейные заводы, угольные шахты, глиноземные и известковые карьеры в дальней Силезии. А также три испытательных полигона в Меппене, Дюльмене и Тан-герхютте, каждый из которых превосходил по площади любое государственное стрельбище в мире.

Ежегодно владения Круппов вне Эссена давали два миллиона тонн угля, 800 тысяч тонн кокса, 100 тысяч тонн железной руды и 800 тысяч тонн чугуна.

Имя "Берта" неотделимо от истории Первой мировой войны и династии Круппов. Гигантскую мортиру крупповского производства назвали "Толстушка Берта" - в честь жены "железного Густава", главы концерна. Для немецких карикатуристов это орудие калибром 420 миллиметров, символизировавшее мощь кайзеровского рейха, было излюбленным сюжетным элементом.

Летом 1912 года праздновалось столетие фирмы, уподобившееся бриллиантовому юбилею королевы Виктории 1897 года. Торжества начались с раздачи 14 миллионов марок рабочим. Пресса в США и Британии язвила по поводу разгула транжирства, шовинизма, самовосхваления и слезной ностальгии. Германские же газеты посвящали Круппу тысячи столбцов, проводя параллель между этой семьей и народом и отмечая, что подъем Германии обусловлен становлением "величайшей промышленной империи".

В один из тех знаменательных дней из Берлина в Эссен прибыл кайзер. Публика, включавшая членов правительства и генералитет, собралась в мраморном актовом зале главного управления фирмы. "Пушки Круппа, - заявил Вильгельм II, - гремели на полях сражений, где шла борьба за единство немецкой нации и была одержана победа. В орудиях Круппа и сегодня сила германской армии и военно-морского флота. Корабли, построенные на верфях Круппа, несут германский флаг по всем морям. Крупповская сталь защищает наши суда и наши форты".

Современный американский публицист Уильям Манчестер посвятил этой династии масштабную монографию. И, похоже, попал в своих рассуждениях в точку. Вот что он пишет: "Все в Круппах было примечательно: их образ жизни - замкнутый, их внешность - лисья, их империя - международная, их клиенты - главы государств. Но ничто не было так феноменально, как привычка соответствовать настроению членов Тевтонского ордена в данный момент. В Средние века, когда Германия была слаба, Круппы появились в окруженном стенами Эссене и принялись скромно налаживать торговлю. В эру Наполеона, когда страна чувствовала себя рабыней, глава династии надел французскую кокарду и стал

франкофилом. Потом, в последующие полвека, Германия поднималась. Барабаны звали к победе в 1870,1914 и 1939 годах, и каждый раз именно Крупп затачивал клинки на наковальнях своего семейства".

Далее следует тезис, с которым трудно спорить: "Нигде - ни в американской промышленности, ни в индустрии какой-либо другой страны - не найти ничего равного тем узам, которые привязывали немецкие правительства к семейству Круппов. На протяжении века они были неразделимыми партнерами и частенько действовали рука об руку". Густав, этот "новичок" в династии, оказался достойным продолжателем дела и традиций. Кайзер не ошибся в выборе. За супругом фрау Берты закрепились прозвища "Крупп из Круппов" и "железный Густав".

В канун объявления Первой мировой войны на крупповских заводах работали 80 тысяч человек. За несколько месяцев это число увеличилось до 150 тысяч, а в 1914-м только в Эссене и на его окраинах концерн построил 36 новых заводских корпусов. Журналисты, посещавшие местный сталелитейный завод, поражались, когда видели столовую на 7200 мест, где поочередно питались 35 тысяч человек. Эта масса трудилась в две смены по двенадцать часов на сборке оружия.

Война принесла клану Круппов больше успеха, чем Германии и ее генштабу. "По мере того как превосходство сил Антанты становилось все более очевидным, - пишет Уильям Манчестер, - генерал Людендорф пригласил к себе "железного Густава и, проинформировав о фактическом положении дел на фронте, попросил его переговорить с императором и убедить его начать мирные переговоры. Однако Крупп был настроен более воинственно, чем Людендорф, вероятнее всего, потому, что в бухгалтерских книгах крупповских заводов война получалась однозначно "победоносной". С августа 1914 года их чистая прибыль выросла до 432 миллионов марок - цифра по тем временам фантастическая".

"Мрачная сеть"

С того момента как в 1811 году Фридрих Крупп основал первый литейный завод, ключевой крупповской продукцией являлась сталь. Сын Фридриха Альфред, будучи фанатиком металлургии и активным предпринимателем, объехал всю Европу, заключая договоры. В 1843-м в его мастерской был выплавлен первый стальной орудийный ствол. В пору объединения Германии и Франко-прусской войны 1870-1871 годов именно крупповские пушки обеспечили разгром французской армии у Марс-ла-Тура, Седана и Меца, убедительно доказав преимущество стальных орудий над бронзовыми. За заказ 1863 года на сумму в один миллион талеров от русского военного ведомства Альфред Крупп впервые был назван в германской прессе "пушечным королем".

Его тигельная сталь снискала фантастическую славу у оружейников, включая мастеров-штучников: германских, британских, бельгийских, австрийских, чехословацких, российских. В 1896 году фирма запатентовала универсальную сталь Special-Gewehr-Lauf-Stahl, то есть "специальная оружейная ствольная сталь". Она предназначалась как для гладких, так и для нарезных стволов и поставлялась потребителям в виде закаленных болванок. Высокая прочность позволяла делать стволы с тонкими стенками, а значит, и уменьшать вес ружей.

С переходом Германии на военные рельсы концерн направил свой потенциал на нужды армии и флота. В мае 1914 года Карл Либкнехт, лидер социал-демократов в рейхстаге, заявил: "Крупповское предприятие - это матадор международной индустрии вооружений, он первенствует во всех отраслях военного производства".

Герберт Уэллс писал накануне объявления Англией войны Германии: "В основе всего этого зла, которое привело в конечном счете к мировой катастрофе, лежит круппизм - мрачная гигантская сеть торговли орудиями смерти".

"Толстушка Берта"

В первый год войны Эссен поставил войскам свыше 900 полевых орудий и 300 легких гаубиц. В 1916-м Густав Крупп достиг захватывающих дух высот: каждый месяц с конвейеров сходило девять миллионов снарядов и три тысячи орудий. Срочные заказы из Берлина поступали едва ли не ежедневно, концерн легко их переваривал, к нужному часу снабжая фронт всем необходимым. Когда немцы появились у Вердена 21 февраля 1916 года, штурму предшествовала огневая подготовка длительностью 12,5 часа. Эту огневую завесу создавали 1200 единиц артиллерии, выпускавшие сто тысяч снарядов в час по фронту протяженностью 13 километров.

Тупоносые 420-миллиметровые крупповские мортиры "Толстушка Берта", неофициально прозванные так в честь тощей, как камбала, Берты Крупп, сыграли решающую роль в штурме Льежа. Эта операция поставила крест на давней теории, согласно которой по-настоящему мощная крепость способна выдержать длительную осаду.

Когда в августе 1914-го Маасская армия - германская группировка под командованием генерала Отто фон Эммиха - подступила к Льежу, мир ожидал, что бельгийский бастион как минимум повторит рекорд Порт-Артура, осаждавшегося японцами на протяжении девяти месяцев. Вознесенный на стратегически важную высоту над рекой Маас, Льеж был окружен сорокакилометровым кольцом фортов с рвами, железобетонными укреплениями и цепью подземных переходов.

С "Толстушкой Бертой" в Эссене начали экспериментировать в 1904 году. Проект вел конструкторский тандем - главный инженер компании по артиллерийской части фриц Раушенбергер и его помощник Дрегер. Орудие вышло впечатляющим. Ствол поднимался и опускался с помощью гидравлического подъемника. Снаряд весом 820 килограммов выбрасывался на дальность до 12 километров, по траектории с углом возвышения до 80 градусов.

Снаряды были трех видов: бронебойный, фугасный и осколочный. Первый пробивал железобетонную стену толщиной восемь метров. Второй уничтожал все живое в радиусе полукилометра, оставляя после взрыва воронку четырехметровой глубины диаметром 12 метров. Третий нес в себе 15 тысяч металлических остроконечных звезд, разлетавшихся на расстоянии до полутора километров от эпицентра взрыва. Мортира делала десять выстрелов в час. Перевозилась либо по железной дороге, либо на колесной платформе. Для подготовки 39-тонного монстра к стрельбе расчету из 200 человек требовалось шесть часов упорной работы.

В британском издании "История Первой мировой войны" говорится, что снаряды вспарывали воздух с шумом, издаваемым трамвайным вагоном, мчащимся по плохо уложенным рельсам.
 

Всего на заводах Круппа построили 12 таких супермортир. Для разрушения бетонных стен льежских фортов хватило трех. Льеж пал быстро, к 16 августа 1914 года немцы захватили его целиком и перешли в развернутое наступление к франко-бельгийской границе.

Подписание в июне 1919 года Версальского договора приостановило развитие концерна. Но ненадолго. Да, после войны в соответствии с программой разоружения Германии и репараций в пользу Антанты более половины крупповских производственных мощностей было демонтировано. Однако уже несколько лет спустя "железный Густав", так и не перестроившийся на выпуск пишущих машинок и сельскохозяйственной техники, вовсю трудился над тайным перевооружением Веймарской республики, одновременно восстановив свои связи с крупнейшими заводами в Англии, Франции и США.

По данным американской разведки, в 1921 году компания зарегистрировала 26 патентов на прицелы, 17 - на полевые орудия и 14 - на тяжелые артиллерийские орудия. В феврале 1933-го Крупп возглавил делегацию крупных промышленников, которая в здании рейхстага встретилась с Гитлером. На этой встрече новый рейхсканцлер рассказал о своей политической программе, а "железный Густав" от имени собравшихся заверил его в поддержке германского капитала. После прихода нацистской партии к власти Крупп приказал всем членам своей дирекции вступить в ее ряды, а затем сделал нацистское приветствие обязательным на территории своих заводов.

Говорят, когда Густав распорядился убрать с флагштока замка "Хюгель" знамя германской империи и вместо него вывесить полотнище со свастикой, фрау Берта сердито отчитала мужа: "Неужели мы так низко пали?!" На это супруг гордо возразил: "Фюрер всегда прав".

Их старшего сына Альфрида в июле 1948 года военный трибунал в Нюрнберге признал виновным в разграблении оккупированных государств и использовании рабского труда. Альфрида приговорили к 12 годам тюрьмы, но уже в феврале 1951-го верховный комиссар США в Германии Джон Макклой добился для него амнистии и возврата личного имущества. На закате своих дней Альфрид Крупп фон Болен-унд-Хальбах, сумевший таки восстановить семейный бизнес и умерший в Эссене в 1967 году, с особенной ностальгией вспоминал призыв фюрера из "Майн Кампф": быть твердыми, как сталь Круппа.

Нажмите на фотографию для увеличения: