"Историческая призма": Миф об Эребуни и основа армянского расизма
Поколение за поколением армяне вырастают на основе мифов, создающихся благодаря перу горе-историков, в результате чего мы имеем хорошо отлаженную и работающую машину фальсификаций и мистификаций в лице армянской историографической псевдонауки.
Одним из таких мифов является миф о крепости Ирпуни, которая позже, с легкой руки армянских историков, была переименована в Эребуни, а потом и в Ереван.
На пути арменизации Ирпуни и Еревана армянскими авторами была проделана большая систематическая работа. Для этого была поставлена на конвейер работа по присвоению культуры, истории и памятников, принадлежавших Урарту. Арменизация Урарту позволила армянским авторам обосновать свое древнее присутствие на территории нынешней Армении и оправдать свои захватнические устремления по отношению к соседним странам.
История происхождения армянской легенды об Эребуни уходит своими корнями... нет, не в глубокую древность, а в начало 50-х годов прошлого века. Летом 1950 года Комитетом по делам культурно-просветительных учреждений при Совете министров Арм. ССР проводились укрепительные работы на холме Арин-берд (Канлы Тепе), где сохранились остатки урартской крепости. Задача заключалась в геодезической съемке территории крепости с нанесением всех древних стен, обнаруженных здесь, и их укреплении. Работы по составлению геодезической съемки и укреплению крепости консультировал Б.Б.Пиотровский.
Крепость находилась на холме, на юго-восточной окраине Еревана, между районами Нор-Ареш и Вардашен. Ещё в конце XIX века на этот холм, как памятник урартской эпохи, впервые обратил внимание русский исследователь М.В.Никольский. У жителя села Чолкмачи Ивановским был приобретен базальтовый камень с клинообразной надписью, найденный в 1879 г. у подножья Арин-берда. Клинописный текст, опубликованный М.В.Никольским, рассказывал о возведении урартским царем Аргишти I постройки на холме. Другому русскому исследователю, А.А.Ивановскому, который лично был знаком с Никольским, в свою очередь, удалось установить, что под наносным слоем земли на холме лежат развалины крепостною сооружения времен урартскою царя Аргишти, сына Менуи (первая половина VIII в. до н. э.). и прочитать и перевести древний урартийский текст: "Аргишти, сын Менуа, это зернохранилище построил".
Спустя почти век, в процессе консервационных работ, 25 сентября 1950 года армянской археологической экспедицией во главе с К.Оганесяном удалось обнаружить две новые клинописи. Одна из них дала сведения о целях строительства крепости: "Бога Халда величием Аргишти, сын Менуа, эту " крепость мощную постройкой закончил, городом Ирпуни (Сабуни) назвал, для могущества страны Биайны и на устрашение вражеских стран. Аргишти говорит: ... совершил я дела великие (точно могучие) здесь. Бог Халд великий, Аргишти, сын Менуа, царь могучий, царь страны Биайна, правитель города Тушпы".
По всей вероятности город-крепость выполнял функции мощного оборонительного сооружения.
Ирпуни являлся приграничной крепостью-гарнизоном. Некоторые историки в названии его видят сходство с именем деда Аргишти - Сака Ишиуина. А специалисты древних языков считают, что "Ирпун" означает "сооружение для воинов", или "гарнизон". Тот же Пиотровский считал, что город Ирпуни в VII в. до н. э., после того как урартские административные центры, существовавшие в VIII в. до я. э., потеряли свое значение, также пришел в упадок, и ценности, хранившиеся в его кладовых, были перевезены в новый административный центр - "город бога Тейшебы".
Что же касается холма "Арин-берд", то по общепринятому мнению историков и лингвистов, название данного топонима, - это дословный перевод на армянский язык тюркского этнонима канлы, племени, которое, вероятно, в раннем средневековье на одном из холмов, над руинами крепости Ирпун, воздвигло свою цитадель. С тех пор прошли столетия, но холм продолжал носить имя этого племени - Канлы тепе.
Таким образом, из вышеприведенной короткой надписи, обнаруженной армянскими археологами в 1950 году, видно, что крепость называлась Ирпуни, а не Эребуни. Однако, несмотря на это, позже сия надпись была принята армянскими книжниками как метрика города Еревана. "Армянские мудрецы" усердно стали перетолковывать текст, беспардонно изменяя смыслы отдельно взятых слов: имя отправителя письма вместо "Аргишти" было прочитано как армянское "Аргистэ", а "Ирпун" переименовали на "Еребуни". Это название, кстати, на языке хайев и в старину, и сегодня абсолютно ничего не значит и не имеет своей этимологии.
Дальше - больше. Открытие в 1950 г. археологами надписи о сооружении в VIII до н.э. вблизи современного Еревана урартской крепости Ирпуни, стало основанием для властей Армянской ССР отпраздновать 1968 году 2750-летие Еревана. Вместе с тем, никакой прямой связи между археологическим открытием и состоявшимися позднее празднествами не было.
Почему местные власти оказались в этом заинтересованы и почему они не устроили празднества вскоре после открытия, скажем, в 1953 г. или в 1958 г., когда можно было праздновать соответственно 2735-летие или 2740-летие? Да и какое отношение имела столица Армянской ССР к урартской крепости, связь которой с армянами еще требовала доказательств? Ответ на поставленные вопросы не представляет секрета для того, кто знает новейшую историю Армении. Искать его надо в событиях 1965 г., всколыхнувших всю Армению и давших мощный импульс подъему армянского национализма.
Дело в том, что в 1965 году советское правительство впервые санкционировало проведение 50-летия так называемого "геноцида армян", якобы имевшего место в годы Первой мировой войны на территории Османской империи. Данное событие побудило армянских псевдоисториков к формированию патриотических концепций прошлого. И тогда вспомнили о находке 1950 года, которая стала основанием для объявления Еревана одним из древнейших городов мира, а армян - его основателями.
А тем временем миф о древнейшем происхождении Еревана обрастал все новыми историческими "трудами" армянских ученых, доказывающих древность их столицы, а простые армяне не уставали гордиться тем, что Ереван оказался на тридцать лет древнее Рима".
Таким образом, амбиции армянских националистов и представления народа о своей исключительной древности были удовлетворены, и их вовсе не смущало, что на территории Еревана так и не удалось обнаружить культурный слой урартского времени. Это было незначительной деталью, отсутствие которой восполняли хлынувшие стремительным потоком "научные труды" о древности Еревана и о его исконной армянской принадлежности. Однако, если в советское время националистические интерпретации истории не всегда, но часто сдерживались, то после обретения Арменией независимости, армянский национализм всецело проник в армянскую историческую науку и полностью подчинил ее себе.
Что же касается истинной истории города Иревана, который не имеет ничего общего ни с Ирпуни, ни тем более с Эребуни, то о времени основания и происхождения его названия сегодня бытуют самые различные мнения. По мнению некоторых востоковедов, топоним "Иреван" состоит из соединения тюркского слова "ир", в средние века обозначающего "волнообразные вершины гор; склоны гор, направленные к солнцу", и персидского "ван", которое переводится как "местность".
Если обратиться к русским источникам, то одним из первых сведения об истории города Иреван даются в "Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа", вышедшем в 1881 году. В этом издании приводится материал учителя подготовительного класса Эриванской прогимназии С.П.Зелинского. Зелинский, находясь под влиянием армянских историков-хронистов, выдвигает версию, что "нельзя сомневаться, что Эривань существовала раньше VII века, так как в 661 году она называлась уже городом" и что "уже на момент 635-638 гг. в Эривани уже существовала крепость". В то же время, Зелинский, не соглашаясь с данными авторами, отмечает, что, "несмотря на легендарную древность происхождения своего названия, Эривань не встречается на страницах древней истории Армении".
Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона (1904 г.) также цинично разрушает радужные галлюцинации армян. В статье "Эриван" черном по белому говорится: "Армяне приписывают Эривану глубокую древность и относят его ко временам Ноя. Но первое известие об этом городе встречается не ранее VII века после Рождества Христова. Последние четыре столетия город сделался предметом борьбы между персами (автор имел в виду тюрков-азербайджанцев с правящими династиями Карагоюнлу, Акгоюнлу, Сефевиды, Афшар и Гаджар) и турками, которые попеременно овладевали им. В 1582 г. турки построили над рекой Занги крепость, развалины которой существуют до сих пор. В 1604 г. персидский шах Аббас Великий окружил город новой стеной".
Город-крепость Иреван был воздвигнут на территории области Чухур-Саад в период сефевидского шаха Исмаила I. Азербайджанские историки связывают происхождение его названия с именем шахского везиря Ревангулу хана. В отличие от древней крепости Ирпуни, Иреванская крепость была расположена на южной окраине города, на скалистом берегу реки Занги. Особенно сильно Иреван пострадал в период сефевидо-османских войн второй половины XVI-начала XVII веков. После падения Сефевидского государства (1736), Иреван, наряду с другими землями Азербайджана, вошел в состав единой административно-территориальной единицы, созданной Надир шахом Афшаром (1736-1747). После смерти Надир шаха и распада его империи, Иреван стал центром Иреванского ханства, которым правили в основном представители тюркской династии Каджаров. После завоевания Иреванского ханства русскими войсками в октябре 1827 года, его территория вошла в состав "Армянской области", созданной указом царя Николая I от 21 марта 1828 года.
По данным первой камеральной переписи, проведенной в Армянской области в 1829-1832 годах, общая численность населения города Иревана составляла 9700 человек, из которых 7331 были мусульмане (т.е.азербайджанцы) (75,6%) и 2369 (24,4%) - армяне. В дальнейшем численность азербайджанского населения города поддерживалась, прежде всего, за счет традиционно высокого естественного прироста, а стремительный рост численности армян происходил в основном за счет их переселения из Османской Турции, продолжавшегося на протяжении XIX - начала ХХ веков.
29 мая 1918 года Азербайджанский Национальный совет уступил город Иреван Араратской Республике, созданной на землях бывшего Иреванского ханства и не имевшей своей столицы. Этот шаг имел поистине трагические последствия для азербайджанского населения города. В результате политики этнических чисток, проводившейся правительством дашнакской Армении в период 1918-1920 гг. с целью выживания азербайджанцев со своих родных земель, численность азербайджанского населения Иревана стала стремительно уменьшаться.
Эта политика продолжилось и в период Советской Армении. Так, если по итогам первой Всесоюзной переписи 1926 года в Иреване проживало 5216 азербайджанцев (7,8% от общего числа населения города), то по переписи 1979 года осталось всего 2341 (0,2%) азербайджанцев. Наконец, в результате массовой депортации 1988-1991 годов из Иревана был изгнан последний азербайджанец...
Ильгар Нифталиев,
доктор философии по истории, ведущий научный сотрудник Института истории им.А.А.Бакиханова НАН Азербайджана
Заметили ошибку в тексте? Выберите текст и сообщите нам, нажав Ctrl + Enter на клавиатуре
