От царских карателей до современных «партнеров»: Как менялось отношение России к Азербайджану?

Автор: Эльчин Алыоглу, директор Baku Network, специально для Day.Az

История отношений России с Азербайджаном - это не просто сухая лента дипломатических дат, а кровавый эпос, в котором каждое "соглашение" пахнет гарью сожженных сел, а каждая "дружба" оплачена слезами и унижением. Это не цепь случайных конфликтов - это тысячелетний генетический код русской власти: подчинить, раздавить, лишить права на дыхание.

Россия всегда смотрела на Азербайджан не как на равного, а как на трофей. Как хищник, что, прикрывшись улыбкой, уже примеряет зубы к горлу жертвы. Для нее эта земля - не дом народа, а удобный плацдарм, через который можно шагнуть к горам Кавказа, к нефти Каспия, к теплу Персии и к воротам Ближнего Востока. И каждый шаг в этой игре - это шаг сапога, оставляющий в пыли следы крови и пепла.

От царских экспедиций, которые приходили под знаменем "просвещения", но приносили кандалы, до советской оккупации, где лозунги братства прикрывали лагеря, ссылки и вырезанные культурные корни. От вчерашних кремлевских "миротворцев", что пришли якобы разнимать, а на деле - вбивать клин и держать руку на горле региона, до информационных диверсий, где ложь работает как пуля. Это все - одна и та же линия: выжечь у Азербайджана волю к независимости.

Россия не меняется. Она может сменить герб, гимн, цвет флага, но суть ее геополитической психологии вечна, как ржавчина на железе: держать народы в клетке и кормить их иллюзией безопасности. Каждый ее "договор" - это цепь, где звенья выкуются из лжи, крови и страха. Каждый "партнерский проект" - это всего лишь прикрытие для экономического и военного удушения.

И если кто-то еще питает иллюзии, что с Россией можно строить честный и равный союз, то пусть взглянет в историю: там нет места для романтики. Там есть только хроника порабощения, где Азербайджан всегда был для Москвы не союзником, а стратегическим куском мяса на имперском столе.

Напомню: в конце XVIII - начале XIX века на политической карте Южного Кавказа существовала сложная мозаика ханств - самостоятельных политических образований со своими династиями, армией, торговыми связями и внешней политикой. Гянджинское, Карабахское, Ленкоранское, Шекинское, Ширванское ханства жили по своим законам, опирались на традиции, на договоры с Персией и Османской империей. Но для России эти земли были лишь ключом к дверям Закавказья.

После смерти Екатерины II в 1796 году Павел I свернул начатую ею Персидскую кампанию. Но уже при Александре I, в 1801 году, с присоединением Картли-Кахетинского царства началось целенаправленное вторжение в зону азербайджанских ханств. Официальная версия - "просьбы о покровительстве", реальность - ультиматумы, военные экспедиции и подкуп.

Гянджа стала первой жертвой. 3 января 1804 года генерал Павел Цицианов повел штурм против города, где правил Джавад хан Зияд оглу. Гянджа держалась отчаянно, но после взлома ворот началась резня. Джавад хан пал в бою, его сын был убит, а город разграблен. Этот штурм стал символом новой эпохи - Россия приходила не как союзник, а как оккупант.

Карабах - жемчужина Азербайджана - был втянут в орбиту имперской политики через интриги и угрозы. Ибрагим Халил хан, опытный дипломат, понимал: балансировать между Персией и Россией смертельно опасно. В 1805 году он подписал Кюрекчайский договор, по которому признавал российский протекторат, сохраняя формальную автономию. Но это был капкан. Уже через пять лет, в 1806-м, русский командир Лисаневич, воспользовавшись слухами о "сговоре с Ираном", ворвался в Шушу и убил Ибрагима Халил хана вместе с его семьей. Это было показательное убийство - демонстрация, что договоры с Россией стоят меньше чернил, которыми они подписаны.

Ленкорань пала в 1813 году, в финале Русско-персидской войны (1804-1813). Генерал Котляревский взял крепость, потеряв почти половину своего отряда, но обрушив на город карательный гнев. Туркманчайский и Гюлистанский договоры закрепили за Россией не только Ленкорань, но и все южное побережье Каспия на территории нынешнего Азербайджана.

После Туркманчайского мира 1828 года началась одна из самых масштабных этнодемографических операций в истории региона. По прямому распоряжению Николая I десятки тысяч армян были переселены из Ирана и Османской империи на земли Карабаха, Эриванского ханства и Нахчывана. По данным Нерсеса Аштаракеци, только в 1828-1830 годах было переселено более 40 тысяч армян. Российская администрация действовала не только как военная сила, но и как этнополитический инженер, создавая "пояс лояльности" к Петербургу за счет вытеснения азербайджанцев.

К середине XIX века ханства были ликвидированы. Их правители либо убиты, либо отправлены в ссылку. Земли конфискованы, мечети превращены в казармы, торговля и налоги поставлены под контроль русских чиновников. Россия методично ломала систему управления, чтобы уничтожить саму память о независимости Азербайджана.

... В августе 1991 года, когда Советский Союз трещал по швам, казалось, что у Азербайджана впервые за почти два века появился шанс выйти из тени империи. Но Москва не собиралась отпускать Южный Кавказ, тем более Азербайджан - с его нефтью, стратегическими коммуникациями и выходом к Каспию. И уже первые месяцы независимости показали: Кремль готов пойти на все, чтобы держать нас в поле своего контроля - от прямого военного вмешательства до скрытой поддержки врага.

Ночь с 19 на 20 января 1990 года вошла в историю как Черный январь. Советская армия, по приказу Михаила Горбачева, ввела в Баку и соседние районы более 26 тысяч солдат, бронетехнику, танки, вертолеты. Официальный предлог - "наведение порядка" и "защита русскоязычного населения". Реальная цель - утопить в крови нарастающее национально-освободительное движение.

Среди погибших - женщины, дети, старики. Танки давили автобусы, бронетехника стреляла по жилым домам. Это была не просто карательная акция, а психологическая операция: показать, что попытка вырваться из имперских объятий будет стоить жизни.

26 февраля 1992 года - Ходжалы. В ночь, когда армянские вооруженные формирования при поддержке 366-го мотострелкового полка российской армии уничтожили целый азербайджанский городок, убив 613 человек, среди них 106 женщин и 63 ребенка. Российские офицеры не только не препятствовали резне, но и, по свидетельствам очевидцев, участвовали в штурме. Техника, вооружение, бронетранспортеры - все это было предоставлено армянской стороне через российские каналы. Ходжалы стал актом, за который Россия до сих пор несет моральную и политическую ответственность.

С 1992 по 2020 год 20% территории Азербайджана находилось под армянской оккупацией. Армения, не имея ни мощной экономики, ни развитого ВПК, смогла удерживать эти земли исключительно благодаря военной, экономической и политической поддержке России.

Москва поставляла Еревану новейшие вооружения по демпинговым ценам или вообще бесплатно. По данным доклада ОБСЕ за 1994-2016 годы, Россия передала Армении сотни единиц техники, включая системы "Смерч", танки Т-72, С-300, "Искандеры".

В Совбезе ООН, вместо того чтобы требовать от Армении выполнения резолюций № 822, 853, 874, 884, Россия занимала позицию "посредника", но фактически обеспечивала сохранение статус-кво, выгодного Еревану.

В 1993-1994 годах, когда Азербайджан начал строить стратегию независимой энергетической политики, Москва пыталась блокировать проект нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, настаивая на маршруте через Новороссийск. Лишь благодаря настойчивости Баку и поддержке западных партнеров удалось прорвать эту блокаду. Но Россия использовала экономическое давление: газовые кризисы, тарифные войны, политические шантажи.

Россия сегодня любит говорить о "стратегическом партнерстве" с Азербайджаном. Но за этими словами - холодная, циничная игра, где партнер - лишь фигура на шахматной доске Кремля. Суть отношений остается той же, что и двести лет назад: контроль, давление, подрыв.

25 декабря 2024 года, когда мир готовился встречать Рождество, небо над Чечней превратилось в зазубренное зеркало войны. Рейс Azerbaijan Airlines J2-8243 - маленький Embraer 190 с бортовым номером 4K-AZ65 - шел к мирному Грозному, но наткнулся на стену глухих помех, злых сигналов, ослепляющих навигацию. Это небо было уже не небом - оно стало чугунным куполом, под которым трещали и ломались человеческие жизни.

Дважды экипаж пытался коснуться взлетки Грозного, дважды его отталкивала невидимая рука хаоса. И тогда они приняли решение уйти - прочь от ложных маяков и радиоэлектронного тумана, прочь от незримых хищников, что прятались в облаках. Но именно в этот момент в воздухе сверкнула холодная сталь войны.

По данным, которые Баку получил, борт был поражен российским "Панцирем-С1". Взрыв снаружи, осколки, пробившие тело самолета, - немой приговор той секунде, когда небо стало полем боя. Российская военная машина, отвлекаясь на отражение украинских дронов, сделала выстрел, который вырвал из жизни 38 человек. Еще 29 выжили, но они стали свидетелями того, как обычный рейс превращается в боевой эпизод.

Это не было ошибкой стрелка в тире. Это было последствие системы, где человеческая жизнь дешевле военной инструкции.
Президент Азербайджана Ильхам Алиев назвал вещи своими именами: самолет был сбит Россией, "непреднамеренно", но с последствиями, которые невозможно стереть. Он потребовал извинений, признания вины, наказания виновных и компенсаций. Москва пробормотала слова сожаления, но спрятала глаза, уходя в тень фразы "до завершения расследования".

Далее, Екатеринбург. Этот город сегодня - не просто географическая точка на карте России, а театральная сцена, где режиссер из тени поставил спектакль под названием "Как убить чужую веру в себя". На этой сцене декорации скрывают настоящую драму: методичную охоту на азербайджанскую общину, превратившуюся в целенаправленную операцию устрашения. Здесь не звучит артиллерия, но звуки выстрелов заменены хрустом моральных костей, когда провокаторы с улыбкой переламывают хребет чужому достоинству, когда карательные оркестры, в которых каждый инструмент настроен на одну ноту: унизить, оболгать, растоптать. Они хладнокровно оправдывают убийства азербайджанцев, плюют в могилы павших героев, глумятся над тем, что для нас свято. Местные власти в этой пьесе играют роль немого актера. Они молчат, но их молчание громче любой речи: оно становится фоном для всей кампании, давая понять, что травля не только допустима, но и удобна. А за кулисами - федеральные телеканалы и Telegram-рупоры, с удовольствием множащие эти лозунги, словно листовки на фронтовой линии. Они создают атмосферу, где азербайджанец априори подозрителен, где его успех - вызов, а его честь - мишень.

Это уже не просто враждебность, а информационно-психологическая война в чистом виде. Она ведется без объявления, но с четким планом и целями: выбить из активных представителей диаспоры желание действовать, заставить их жить в постоянной обороне, под прицелом публичного унижения. Это та же логика, что и в старых имперских карательных операциях: сломить не армию, а дух, чтобы он сам превратился в пепел.

И в этом мрачном спектакле есть одна истина: когда власть и пропаганда идут в одном строю с уличными провокаторами, это уже не локальный инцидент - это фронт, открытый против целого народа. И мы видим этот фронт, слышим его барабанный бой и знаем: за каждой фальшивой нотой здесь прячется чужой страх перед правдой и чужая дрожь перед силой, которую невозможно запугать.

Что касается украинского фронта - это не просто линия соприкосновения двух армий. Это огромная черная воронка, в которую втягивается все вокруг, перемалывая в щепу города, судьбы, бизнесы. И в этой воронке, как в жерновах старого, ржавого, но все еще смертоносного механизма имперской войны, оказались и наши - азербайджанские - предприятия. Мы не стреляли, не поставляли оружие, не участвовали в боевых действиях. Мы держали нейтралитет, словно белый флаг в бурю. Но для тех, кто живет логикой шантажа и устрашения, нейтралитет - не защита, а вызов.

Когда российские ракеты били по Николаеву и Одессе, на карте целей внезапно "по случайности" оказывались склады, терминалы, логистические центры, принадлежащие азербайджанской SOCAR. На бумаге это называлось "побочный ущерб". На языке войны - это был прицельный выстрел в кошелек и хребет нашего бизнеса. Слишком точный, чтобы верить в случайность. Слишком повторяющийся, чтобы говорить о совпадении.

Эти удары по азербайджанскому бизнесу на украинской земле - не изолированные эпизоды войны. Это звенья одной цепи, кованой еще в советских арсеналах политического давления, где главная цель - не столько разрушить объект, сколько заставить его владельца почувствовать себя уязвимым, зависимым и молчаливым.

В этой логике, каждый уничтоженный склад или газокомпрессорная станция в Николаеве или Одессе - это не просто обломки бетона и горы обугленных контейнеров. Это сигнальные костры, которые Москва зажигает, чтобы показать: "Мы видим ваши маршруты. Мы знаем ваши точки входа и выхода. Мы можем перекрыть их в любой момент". И это - послание не только азербайджанскому бизнесу, но и всему Баку: нейтралитет не спасает от попадания в прицел, если твои интересы лежат на территории, которую Кремль считает полем своей игры.

Техника этих "побочных" ударов проста до цинизма. На официальных брифингах - сухое слово "непреднамеренно". В реальности - аккуратно выбранная цель вблизи военной инфраструктуры, чтобы можно было сослаться на "туман войны". И все это сопровождается удобной медийной дымовой завесой, где десятки анонимных каналов и комментаторов повторяют: "Ну что вы, это же просто случайность".

Но случайность, которая повторяется системно, перестает быть случайностью. Это уже паттерн, схема, алгоритм. Как в шахматах, где партия выстраивается на несколько ходов вперед: сначала бьют по ходу поставок, затем создают логистический вакуум, а потом предлагают "альтернативные маршруты" через дружественные российские порты или партнерские компании.

А теперь представьте себе огромную медийную кухню, где на закопченных плитах российской пропаганды вечно кипит яд. В этом котле уже много лет варят одну и ту же похлебку из лжи, подмешивая в нее обрывки фальшивых цитат, обугленные куски истории и щедрые горсти шовинизма. Но в эту кастрюлю нынче подбросили новый, особенно ядовитый ингредиент - Азербайджан. И варят его там не по рецепту правды, а по инструкции политической ненависти.

Каналы вроде "Царьграда" и медиапомойка Соловьева превратились в настоящие фабрики карикатур, где нашу страну рисуют в образе чудовища - "агрессивного союзника Запада", "угрозы Армении", "марионетки Турции". Это не журналистика - это ярмарка ненависти, где за кадром стоят мастера информационного яда, отливающие в золотую оправу старые имперские мифы.

В этих сюжетах грязно топчут имена наших героев, вырывают страницы правды о Карабахе, хоронят под толстым слоем молчания Ходжалы. Каждый такой эфир - как удар в спину, как гвоздь, забитый в доску, на которой они хотят закрепить Азербайджан в роли "виновника" всего, что угодно их хозяевам.

Ныне они перешли грань. В российское информационное поле, словно в темный колодец, бросили камень тезиса о "ревизии границ" на Южном Кавказе. Волны от этого камня - это не просто слова, это прямое эхо угрозы нашей территории, нашей независимости, нашей крови. И в этом эхо - старый имперский голос, который веками шепчет одно и то же: "Чужое - значит наше".

... Каждое новое "братское объятие" Москвы - это не жест дружбы, а удавка, затянутая на горле целого народа. Мы для них не соседи, а территория, не партнеры, а ресурс, не нация, а пешки, которых можно пожертвовать ради очередного хода в их великой игре.

Эта игра длится века, и на ее доске кровь засохла, но не исчезла. Она впиталась в землю, в камень, в память, превращаясь в тихий, но неумолимый шепот истории: "Помни". Помни, как за улыбками приходили солдаты, как за клятвами "мира и дружбы" следовали оккупация и разорение. Помни, что у империи нет друзей - только подчиненные и враги, и выбор между этими ролями она оставляет за собой.

Южный Кавказ для них - это не дом, а клетка. И каждый раз, когда Азербайджан пытается распахнуть ее дверь, оттуда вырывается рев векового хищника, готового снова вцепиться в нашу свободу.

Но у этого хищника есть слабость - он боится тех, кто умеет стоять.

И наша задача - не стать фигурой на их доске, а перевернуть ее вместе с рукой игрока, чтобы эта партия наконец закончилась не в их пользу.