Трансатлантическая напряженность: Европа и Стратегия нацбезопасности США - МНЕНИЕ
Day.Az представляет вниманию читателей аналитический материал исполнительного директора европейского издания CE Report Айтен Алиевой, посвященный изменениям в подходах США к Европе, отраженным в проекте Стратегии национальной безопасности 2025 года, и реакции европейских стран на новую логику американской политики.
Стратегия национальной безопасности США 2025 года (NSS): ключевые приоритеты
Стратегия национальной безопасности США 2025 года излагает подход к американской политике безопасности, который носит ярко выраженный суверенно-ориентированный и интересоцентричный характер и основан на принципе "Америка прежде всего". В документе национальная безопасность определяется прежде всего как защита Соединенных Штатов как независимой суверенной республики. В числе ключевых акцентов - контроль границ, экономическая независимость, военная мощь и внутренняя культурная сплоченность. Стратегия отвергает модели глобального лидерства, многосторонности и бессрочных интервенций, сформировавшиеся после окончания холодной войны. По утверждению авторов, именно эти модели ослабили промышленную базу США, средний класс и стратегическую концентрацию страны.
В документе подчеркивается жесткое определение национальных интересов и необходимость их приоритизации. Среди ключевых задач названы прекращение массовой миграции, достижение полного контроля над границами, противодействие иностранному влиянию, сохранение сильных вооруженных сил и ядерного сдерживания, а также восстановление внутреннего промышленного, энергетического и технологического потенциала. Экономическая безопасность рассматривается как неотъемлемая часть национальной безопасности, а реиндустриализация, независимость цепочек поставок и энергетическая самостоятельность обозначены в качестве основных опор американской мощи.
Стратегия продвигает концепцию мира через силу и демонстрирует склонность к изоляционизму, отдавая предпочтение профилактике угроз, экономическим рычагам и президентской дипломатии перед масштабными военными операциями. Союзы сохраняются, но переосмысливаются в транзакционном ключе, при этом от партнеров ожидается большая доля ответственности. В региональном разрезе приоритет отдается Западному полушарию в рамках обновленного подхода, вдохновленного доктриной Монро. В Индо-Тихоокеанском регионе основной акцент делается на долгосрочной экономической и технологической конкуренции с Китаем при одновременном стремлении избегать конфликта. Европа рассматривается как стратегически значимая, но внутренне уязвимая. Соединенные Штаты стремятся к более самодостаточному европейскому партнеру. Ближнему Востоку уделяется меньше внимания, а Африка рассматривается преимущественно через призму торговли и инвестиций, а не долгосрочных обязательств в сфере безопасности.
"Сделать Европу снова великой": стратегическое переосмысление Европы в политике США
Согласно анализу платформы Defense One, основанному на более развернутой и пока не опубликованной версии Стратегии национальной безопасности, лозунг "Сделать Европу снова великой" представляет собой не просто риторическую формулу, а стратегическую концепцию, направленную на переустройство политического, культурного и институционального порядка в Европе. В этом анализе Европа описывается как переживающая "цивилизационное стирание", обусловленное массовой иммиграцией, ограничениями свободы слова, сокращением численности населения и усилением власти институтов Европейского союза в ущерб национальному суверенитету. Утверждается, что эти процессы ослабляют Европу изнутри и снижают ее эффективность как долгосрочного партнера США.
В основе данной концепции лежит отход от восприятия Европы как единого политического образования, прежде всего Европейского союза, и переход к точечному двустороннему взаимодействию с отдельными государствами - членами ЕС. В утекшей версии стратегии в качестве стран, чьи правительства, политические движения или общественные тенденции совпадают с ориентацией администрации Трампа на суверенитет, национализм и традиционные ценности, названы Австрия, Польша, Италия и Венгрия. Заявленная цель "оттягивания их от Европейского союза" указывает на намерение отдавать приоритет формату взаимодействия "государство - государство" вместо контактов на уровне ЕС, превращая ослабление европейской солидарности в стратегическую задачу, а не побочный эффект.
Эти четыре страны рассматриваются как "региональные опорные точки", через которые американское влияние может осуществляться более эффективно путем обхода Брюсселя и прямого взаимодействия с национальными правительствами и близкими им политическими силами. Двустороннее сотрудничество предполагается в сферах дипломатии, торговли, диалога по вопросам безопасности и политической поддержки. Вместо разработки сценариев выхода из ЕС данный подход опирается на систему стимулов, политических сигналов и выборочных партнерств, которые поощряют дистанцирование от институтов ЕС при одновременном сближении с Вашингтоном по вопросам миграции, безопасности, торговли и культурной политики.
Характерной особенностью этой стратегии является включение культуры и идеологии во внешнюю политику. В тексте Стратегии национальной безопасности, которая пока не опубликована официально, содержится призыв к поддержке в Европе политических партий, движений, интеллектуалов и деятелей культуры, выступающих за суверенитет и сохранение либо восстановление традиционного европейского образа жизни, при условии их проамериканской ориентации. "Величие" Европы в рамках этой концепции определяется не через либеральную интеграцию и многостороннее управление, а через культурную преемственность, национальную идентичность и сопротивление наднациональной власти.
Стратегия также увязывает этот двусторонний фокус с сокращением обязательств США в сфере коллективной обороны Европы. Европейские государства призываются брать на себя большую ответственность за собственную безопасность, тогда как политическая и стратегическая поддержка США становится более условной и менее предсказуемой. Призыв к прекращению постоянного расширения НАТО подчеркивает переход от всеобъемлющих гарантий к выборочному сотрудничеству, основанному на интересах. Такой подход согласуется с более широким отказом администрации от американской глобальной гегемонии. Вывод США подается как необходимая мера, а точечные партнерства рассматриваются как инструмент недопущения заполнения образовавшегося вакуума Россией или Китаем.
.jpg)
Реакция Австрии, Польши, Италии и Венгрии на "утекшую" стратегию
Официальные лица Австрии, Польши, Италии и Венгрии, упомянутых в утекшей версии Стратегии национальной безопасности США, отреагировали по-разному, что отражает особенности их политических культур, внутренние дебаты и отношения как с Европейским союзом, так и с Соединенными Штатами. Хотя ни одна из стран не поддержала идею выхода из ЕС, их реакции демонстрируют различную степень сопротивления, осторожности, прагматизма и риторического совпадения с отдельными элементами американской критики Европы.
На уровне правительства наиболее жесткой и конфронтационной оказалась реакция Австрии. Канцлер Кристиан Штокер и Министерство иностранных дел категорически отвергли любые предположения о возможности влияния США на членство Австрии в ЕС. Подобные идеи были охарактеризованы как разъединяющие, недопустимые и несовместимые с европейским суверенитетом. В год 30-летия вступления в ЕС Вена подчеркнула свою твердую приверженность Европейскому союзу. Министерство иностранных дел также отвергло представление Европы как экономически или культурно деградирующей и выступило против любого вмешательства США во внутренние политические процессы Европы.
В то же время австрийское правительство восприняло Стратегию национальной безопасности как стратегическое предупреждение о том, что Европе необходимо брать на себя большую ответственность за собственную безопасность и оборону. Этот двойственный ответ - одновременный отказ от вмешательства и признание растущей нагрузки в сфере безопасности - иллюстрирует стремление Австрии защищать сплоченность ЕС, адаптируясь при этом к изменяющимся приоритетам США.
На внутреннем уровне утекшая стратегия усилила уже существующую политическую поляризацию. Крайне правая Австрийская партия свободы (FPÖ) приветствовала американскую стратегию и поддержала ее критику европейской интеграции. В то же время министр иностранных дел Беате Майнль-Райзингер обвинила FPÖ в том, что она выступает "подручными" президента России Владимира Путина, и предупредила об опасности зависимости Европы от политических процессов в США. Очевидные связи политиков FPÖ с республиканскими кругами в США, включая участие в мероприятиях, организованных New York Young Republican Club, и публичную поддержку Дональда Трампа, привели некоторых аналитиков к выводу о возможной роли Австрии как "мостового государства" для идеологического влияния США внутри ЕС. Австрийское правительство решительно отвергло такую интерпретацию.
Реакция Польши оказалась более сдержанной и прагматичной. Официальные заявления избегали конфронтации и были сосредоточены на продолжении диалога с Вашингтоном. Высокопоставленные представители польских структур безопасности, ориентированные на президента Кароля Навроцкого, направились в США для консультаций. Эти контакты были представлены как возможность прояснить последствия утечки стратегии и изучить перспективы двустороннего сотрудничества.
Хотя часть польского политического руководства давно выступает за усиление национального суверенитета в рамках ЕС и критикует централизацию власти в Брюсселе, официальной поддержки выхода из Европейского союза не последовало. Польские власти четко разграничивают критику отдельных политик ЕС и вопрос членства в союзе, осознавая, что вступление в ЕС пользуется устойчивой и широкой общественной поддержкой. Таким образом, позиция Польши сочетает приверженность европейской рамке с открытостью к более тесным связям с США.
Реакция Италии была обусловлена ее исторической ролью как одного из основателей европейского интеграционного проекта, а также обеспокоенностью возможным восприятием нестабильности внутри ЕС. Ни один представитель итальянского правительства не поддержал идею дистанцирования страны от Европейского союза. Напротив, итальянские лидеры подчеркнули, что сообщения о попытках США "оторвать" Италию от ЕС основаны на утекших документах, а не на официальной американской политике.
Итальянские власти подтвердили приверженность членству в ЕС, одновременно подчеркнув важность сохранения прочных трансатлантических отношений. Общественная дискуссия в Италии сопровождалась недоверием к утекшим интерпретациям и призывами к разъяснениям со стороны Вашингтона. Реакция Италии демонстрирует стремление сохранить баланс между конструктивными отношениями с США и защитой своего места в Европейском союзе.
Среди четырех стран Венгрия отреагировала наиболее благожелательно на критику европейской интеграции, заложенную в стратегии, хотя и не поддержала идею выхода из ЕС. Премьер-министр Виктор Орбан публично приветствовал признание в Стратегии "цивилизационного упадка" Европы, увязав его с многолетней позицией Венгрии против миграционной политики ЕС и сделав акцент на национальном суверенитете.
Орбан представил отдельные элементы американской стратегии как подтверждение выбранного Венгрией политического курса, особенно в вопросах культуры и демографии. При этом Венгрия не выдвигала требований о выходе из ЕС и продолжает придерживаться прагматичной линии, оставаясь в составе союза и стремясь максимально расширить национальную автономию. Недавнее получение Венгрией временного освобождения от американских санкций в отношении российской энергетики подчеркивает ее стремление использовать отношения с Вашингтоном в национальных интересах при сохранении формальной приверженности ЕС.
Реакции Австрии, Польши, Италии и Венгрии показывают, что утекшая стратегия США не привела к возникновению официального импульса к выходу из ЕС. Австрия и Италия отвергли саму постановку вопроса, Польша выбрала дипломатическое взаимодействие без сигналов о выходе, а Венгрия поддержала критику политики ЕС, оставаясь в составе союза. Эти реакции отражают разнообразие внутренних политических ландшафтов и общее понимание того, что членство в ЕС продолжает служить ключевым экономическим, оборонным и политическим интересам.
Более широкая реакция Европы
За пределами четырех упомянутых стран реакция в Европе в целом носила преимущественно негативный характер и сопровождалась выраженным недовольством. Институты ЕС и лидеры государств-членов отреагировали с тревогой и неприятием, выступив против любого внешнего вмешательства во внутреннюю европейскую политику. Председатель Европейского совета Антониу Кошта подчеркнул, что союзники не вмешиваются во внутренние политические системы друг друга, подтвердив суверенитет Европы в принятии решений.
Во Франции утекшая стратегия была охарактеризована как "жесткое прояснение" изменений в приоритетах США, что усилило призывы к европейской стратегической автономии, особенно в сфере обороны и промышленной политики. Аналогичные опасения выразила Германия, где высокопоставленные представители отвергли любые попытки влияния на политическую ориентацию Европы и подчеркнули необходимость большей европейской самодостаточности при сохранении сотрудничества в рамках НАТО.
Правительства стран Бенилюкса и Скандинавии отвергли представление о том, что солидарность ЕС является слабым местом, и подчеркнули, что поддержка отдельных партий или движений может поставить под угрозу демократические принципы. Южноевропейские государства, включая Испанию и Португалию, выразили обеспокоенность тем, что ослабление единства ЕС может подорвать стабильность на фоне геополитической напряженности. За пределами Польши и Венгрии страны Центральной и Восточной Европы, такие как Чехия, Словакия, Румыния и государства Балтии, заявили о тревоге в связи с тем, что сокращение участия США в сочетании с фрагментацией ЕС может ослабить оборону от России.
На уровне институтов ЕС утекшая стратегия усилила призывы к более тесной координации в сфере обороны, противодействия дезинформации и защиты от иностранного политического влияния. В итоге большинство европейских правительств отвергли легитимность участия США во внутренних политических делах Европы, укрепив приверженность европейскому единству и стратегической автономии. По их мнению, внешнее поощрение фрагментации ослабляет Европу, а не делает ее великой.
Заметили ошибку в тексте? Выберите текст и сообщите нам, нажав Ctrl + Enter на клавиатуре
