"Историческая призма": Неизвестные страницы геноцида азербайджанцев 1918 года

Первые шаги по реставрации картины трагических событий 1918 года в большевистской интерпретации были сделаны уже в первые годы советской власти в Азербайджане.

В 20-30-е годы ХХ века в Азербайджанской ССР проводились вечера воспоминаний участников "революционных событий" 1917-1918 годов. Выступления участников данных форумов аккуратно стенографировались, а позже, пройдя соответствующую идеологическую фильтрацию и шлифовку, легли в основу трудов по истории борьбы за советскую власть в Азербайджане.

Среди авторов воспоминаний были не только известные партийные деятели, но и рядовые партийцы, которые вступили в него после Февральской революции 1917 года: члены красногвардейских отрядов, служащие советских учреждений периода власти Бакинского Совета Народных комиссаров. Среди участников подобных форумов преобладали армяне, русские, что наглядно показывало чуждость режима Бакинского Совнаркома азербайджанскому народу.

Пересказывая свою биографию на фоне событий тех лет, практически все авторы воспоминаний считали мартовские события 1918 г. переломными в процессе установления советской власти в Бакинской губернии, открыто подтверждая их антиазербайджанский характер. Наиболее подробно большевистские ораторы описывали события в Баку, Губе и Шамахы, мусульманское население которых наиболее пострадало от насилий, чинимых со стороны большевистско-дашнакских вооруженных отрядов. Полиэтничный состав этих уездов создавал благоприятные условия большевикам для использования при необходимости методов этнического противостояния и гражданской войны для установления своей власти в них.
 

Полиэтничный состав этих уездов создавал благоприятные условия большевикам для использования при необходимости методов этнического противостояния и гражданской войны для установления своей власти в них

Из воспоминаний участников событий можно сделать вывод, что большевики во главе со Степаном Шаумяном заранее готовились к предстоящим событиям в Баку, ясно представляя последствия совместных действий с армянскими вооруженными отрядами против безоружного мирного мусульманского населения.

По воспоминаниям известного в 20-е годы деятеля азербайджанской партийной организации А.Габер-Корна, "для каждого становилось ясно, что без вооруженной схватки не удастся утвердить в Баку классовые завоевания Великого Октября и, естественно, по первому же призыву Бакинского Комитета, все энергично взялись за военную учебу - кто в красной гвардии, кто в партийной дружине".

Один из членов красногвардейского отряда Н.Асриянц вспоминал: "Шаумян приезжает в Баку. Тут же были сформированы отряды как национальные (армянские - И.Н.), так и большевистские во главе с Амировым. Амиров раз собрал нас всех, всех старых товарищей и сказал, что мы должны исполнять задачу, заданную Шаумяном и Джапаридзе. Это было приблизительно в феврале 1918 г. Войска были готовы, как с нашей стороны, так и со стороны национальной партии "Дашнакцутюн". Шаумян предупреждал, что в час ночи будет сигнал, после чего нужно было напасть на штаб мусаватистов. Так и было, после сигнала вооруженные части напали на штаб. После горячей схватки штаб был взят".

Активный участник событий, а позже один из лидеров Советского государства Анастас Микоян также не скрывал, что "еще за неделю до этого восстания прекратил свою агитационную работу, перестал посещать рабочие собрания и целиком переключился на дела вооружения и создания боевых отрядов". По воспоминаниям члена партии с 1917 года А.Баранова, во время мартовских событий А.Микоян возглавлял бойцов, штурмующих крепостные ворота Баку.

По воспоминаниям другого члена партии, А. Качаевой, "еще до восстания т. Корганов получил санкцию от Бакинского Комитета организовать восстание в армии. Товарищ Ленин распорядился дать нам вооружения для фронта, и большая партия успела прибыть в Баку. Об этом просил Шаумян в своем письме Ленину". Видимо, разговор здесь идет о письме И.Сталину от 3 (16) марта 1918 года, в котором Шаумян, обосновывая необходимость формирования вооруженных сил Бакинского Совета, просил оказать военную помощь не только красногвардейским отрядам, но и дашнакам. Как считал А.Габер-Корн, "при наличии слабых сил, Бакинскому Совету пришлось молча допустить партизанское участие дашнаков".

Таким образом, весной 1918 года в Баку под эгидой Баксовета сложился военный альянс идейно непримиримых, казалось бы, большевиков и дашнаков.
 

Весной 1918 года в Баку под эгидой Баксовета сложился военный альянс идейно непримиримых, казалось бы, большевиков и дашнаков

Факты, свидетельствующие о наличии большевистско-дашнакского военного союза накануне мартовских событий, приводятся и в других воспоминаниях. Младший сын С.Шаумяна Л.Шаумян, который, по воспоминаниям А.Баранова, участвовал в качестве пулеметчика в штурме крепостных ворот Баку, следующим образом объясняет причины участия отряда дашнакского командира Т.Амирова на стороне большевиков:

"Он большевиком никогда не был. Он в значительной степени принимал участие и оказывал большую помощь. Это просто из хороших отношений к Степану. Просто Степан лично оказывал на него влияние. И вот в значительной степени благодаря Степану его использовали очень хорошо в военном отношении".

Член партии с 1917 года Г.Блюмин отмечал: "Настают события 1918 года, и мы, не имея вооруженной своей силы, воспользовались дашнакскими отрядами". А.Качаева вспоминала: "...формируя батальоны, мы не имели своего командования, и вышло так, что мы армию создали, не имея коммунистического ядра, 70% войска были армяне".
 

Большевикам до конца так и не удалось ослабить свою зависимость от дашнакских отрядов и подчинить их своей власти. Как пишет А.Габер-Корн, "у мусаватистов потребовали разоружения дикой дивизии, изгнали их из Советов, а на разоружение дашнаков нажимали слабо и оставили их в Совете; это производило на окружающую среду и, главным образом, на тюркское население глубоко невыгодное впечатление". 
 

"У мусаватистов потребовали разоружения дикой дивизии, изгнали их из Советов, а на разоружение дашнаков нажимали слабо и оставили их в Совете; это производило на окружающую среду и, главным образом, на тюркское население глубоко невыгодное впечатление"

Причем, как следует из воспоминаний А.Багдасарова, ситуация была настолько критической, что грозила выйти из-под контроля большевиков: "После мартовских событий, когда гражданская война превратилась в национальную, когда во главе армии 80% было дашнаков, партия чувствовала, что жить не может, власть была в руках армян и русских. Армянский национальный совет регулировал всеми дружинами". Хотя, один из участников мартовских событий 1918 года, а впоследствии секретарь Центрального Комитета Компартии Азербайджанской ССР Л.Мирзоян, пытаясь оправдать действия большевиков во главе с Шаумяном, писал, что "в действительности, Советская власть использовала дашнаков в своих целях", однако факт вещь упрямая - армию Бакинского Совета вполне можно считать армянским национальным формированием.

Тактика борьбы за власть большевистско-дашнакского альянса вылилась в массовую резню мусульманского населения. Г.Блюмин вынужден был признать: "Дашнакские отряды сделали свое подлое дело, вместо гражданской войны, сделали национальную, вырезали до 20000 бедного мусульманского населения".
 

Блюмин вынужден был признать: "Дашнакские отряды сделали свое подлое дело, вместо гражданской войны, сделали национальную, вырезали до 20000 бедного мусульманского населения"

В своих воспоминаниях А.Баранов также подтверждает факт массового истребления мусульман в Баку отрядами "Дашнакцутюн": "Части Красной гвардии и партийные дружины штурмовали основные ворота крепости со стороны Николаевской улицы, около гостиницы "Метрополь". В этом районе действовали части "Дашнакцутюн" и подавление мусаватского мятежа они сопровождали резней всех мусульман".

Как развивались события с 30 на 31 марта?

Для руководства боевыми действиями в Баку 30 марта был создан Комитет революционной обороны. В него вошли С.Шаумян, Г.Корганов П.Джапаридзе, были "приглашены" С.Саакян, С.Мелик-Еолчан и другие.

Ранним утром 31 марта начался обстрел боевых позиций мусульманских отрядов и жилых кварталов города с помощью гидроаэропланов авиационной школы и артиллерии военных кораблей, стоявших в бакинском порту. Одновременно начался и открытый террор против мирного населения Баку, его пригородов и соседних районов.

В течение трех дней (30 марта - 1 апреля) в Баку и его районах лишь в силу своей национальной принадлежности были убиты свыше 12 тысяч азербайджанцев. Были разрушены школы, больницы, мечети, сожжены типографии и редакции азербайджанских газет ("Каспий", "Ачыг сез"), культурные учреждения (практически полностью сожжено здание благотворительного общества "Исмаиллие").
 

В течение трех дней (30 марта - 1 апреля) в Баку и его районах лишь в силу своей национальной принадлежности были убиты свыше 12 тысяч азербайджанцев

13 апреля 1918 года в письме Совету Народных Комиссаров РСФСР Шаумян следующим образом подвел итоги кровавой вакханалии, которую устроили большевистско-дашнакские формирования в Баку и его окрестностях:

"Результаты боев для нас блестящие. Мы продиктовали им условия, которые беспрекословно были подписаны. Советская власть в Баку все время висела в воздухе благодаря сопротивлению мусульманских националистических партий. Эти партии во главе с феодальной (бекской и ханской) интеллигенцией, укрепившись в Елизаветполе и Тифлисе, благодаря подлой и трусливой политике меньшевиков, стали в последнее время очень агрессивны и в Баку... Если б они взяли верх в Баку, город был бы объявлен столицей Азербайджана, все немусульманские элементы были бы обезоружены и вырезаны...

Мы должны были дать отпор, и мы воспользовались поводом, первой попыткой вооруженного нападения на наш конный отряд, и открыли наступление по всему фронту. Благодаря стараниям и местного Совета, и перебравшегося сюда Военно-революционного комитета (из Тифлиса и Сарыкамыща), у нас были уже вооруженные силы - около 6000 человек. У "Дашнакцутюн" имелось также около 3-4 тысяч национальных частей, которые были в нашем распоряжении. Участие последних придало отчасти гражданской войне характер национальной резни, но избежать этого не было возможности. Мы шли сознательно на это. Мусульманская беднота сильно пострадала, но она сейчас сплачивается вокруг большевиков и вокруг Совета"...
 

"Участие последних (дашнаков) придало отчасти гражданской войне характер национальной резни, но избежать этого не было возможности. Мы шли сознательно на это"

В целом объективно описать трагические события весны 1918 года в советские годы было не простым делом. Под страхом быть обвиненными в политической нелояльности, многие участники тех событий, так или иначе избегали объективных оценок или, исходя из конъюнктурных соображений, многого недоговаривали. Однако, даже те частные эпизоды, которые нашли отражения в рассказах этих людей, дают возможность утверждать, что весной 1918 года советская власть в Азербайджане не имела торжественного шествия и была установлена на крови и костях тысяч мирных азербайджанцев. 

Ильгар Нифталиев,

доктор философии по истории, ведущий научный сотрудник Института Истории им.А.А.Бакиханова НАН Азербайджана