Российский актер Алексей Гуськов: "Это очень сладкий для артиста стресс..." - ФОТО
Интервью журнала "Эхо планеты" с российским актером Алексеем Гуськовым. Беседа состоялась в Лиссабоне, где актер представлял французский фильм "Концерт", в котором сыграл главную роль.

 

- Вы первый раз в Португалии. Что показалось интересным?

- Первое впечатление - ни на что не похожий язык. Конечно, что-то есть от испанского, французского, но на слух - совершенно самобытный. В разговорах со мной, разумеется, пытаются вставлять какие-то русские слова, а я пытаюсь произносить португальские. Выучил прежде всего "убригаду", с удивлением узнав, что есть, оказывается, и женская форма этого слова.

В Лиссабоне я спустился по центральной улице, этому национальному Арбату, прошелся до набережной. Попробовал вкусные запеченные сливки, дошел до старой башни, сохранившейся на берегу реки. Через пелену тумана увидел вдалеке статую Христа. Такую же, как стоит в Рио-де-Жанейро. В целом город уютный, хотя пробки есть, как и везде в Европе. Зато нет убийственных небоскребов. Прекрасно сохранился центр. С одной стороны выровненные линии эпохи классицизма, с другой - постоянные подъемы и спуски, холмы.

Понравились необыкновенно трогательные трамвайчики и вкуснейшая еда. Французы, естественно, повели в брассери, но мне эти изыски менее интересны, чем португальская сельская, домашняя кухня.

- Какие впечатления от зрительского приема?

- До выхода в широкий прокат во Франции я был с фильмом на Римском фестивале, потом объездил Японию, Германию. Одним словом, когда выдавалось свободное время, старался побывать везде. Реакция была предсказуема. Первый час зрители смеются, а в финале льются слезы очищения. В Лиссабоне зал тоже плакал, а в конце - аплодировал. Фильм рассказывает об обычном человеке в необычных обстоятельствах. В общем-то, чаплиновская традиция. Ты все время ожидаешь, удастся ли героям осуществить то, что они хотят, и страшно сопереживаешь. В общем, в период кризиса эта картина попадает в точку очень здорово, потому что дает человеку надежду, что изменить свою жизнь можно. Жанр самый сложный - трагикомедия.

- Вы немало поработали с французами. Чему у них можно поучиться?

- Проблемы у наших стран во многом схожи. Когда открылись границы, экспансия американского кино пошла страшная. Не секрет, что Франция - единственная кинодержава, которая в Европе сумела противостоять Голливуду.

- Во Франции разработана система квот, когда французские фильмы должны составлять определенную долю проката. Критики говорят, что это плохо, поскольку нарушается принцип честной конкуренции...

- Если говорить применительно к России, то когда мы сможем выпускать качественные авто и кое-что еще, тогда сможем быть конкурентоспособными и в кино. Мы долго жили во внеконкурентном кинематографе, когда продюсером выступало государство. Это и было нашим квотированием: общесоюзные премьеры по всем кинотеатрам и зрителю подавали то, что было. Сейчас выбор колоссальный. В мире ежегодно снимается больше четырех с половиной тысяч фильмов. До широкой аудитории доходят только самые живучие образцы, то есть американские. Эти фильмы опережают остальные по технологиям, по идеям, по "звездам". Голливуд ведь скупает лучших мастеров по всему миру.

Как человек старой формации, я считаю, что российское государство должно участвовать в защите собственного рынка. Но мы опаздываем по всем параметрам. Мы уже проиграли рынок DVD, сейчас проигрываем рынок Интернета. Французы же приняли закон о творчестве в Интернете. С одной стороны, невозможно каждого человека хватать за руку: "Не тронь, это не твое, это интеллектуальная собственность". Придется пересажать дикое количество юзеров. Но наказать провайдера возможно. Так, со временем будут прищучены те, кто предоставляет услуги по скачиванию. Интеллектуальная собственность - она ведь трудно создаваемая. Думаю, мы придем к какой-то своей модели. Жизнь заставит.

- Помнится, в советские времена были споры, как показать в кино положительного героя, и о том, почему его нет. И почему же?

- Мой учитель Олег Николаевич Ефремов всегда отвечал так: "Положительный герой сидит в зале". Не надо выдумывать велосипед. Зритель сам для себя определит, что так, а что нет. Мы все - дети своего времени, поэтому мы всегда снимаем о своей эпохе и ни о чем другом, даже если ставим классику. Другой вопрос, насколько наша работа востребована зрителем.

- Пару месяцев назад в Нижегородской области ехал с группой спасателей, возвращавшихся с тушения лесных пожаров. Время они коротали за разговором о кино. После обсуждения постановили: войну в России снимать умеют, а вот простую, обыденную жизнь - не очень. Как думаете, рядовые зрители подметили верно?

- Может быть. На днях посмотрел картину с Сандрин Боннер. Чисто семейная драма, но смотрится с удовольствием. Фильм имеет точную адресную аудиторию, свою нишу, свой прокат. Уверен, он будет успешным во Франции. Французские прокатчики смогли приучить зрителя к хорошему кино. Президент Миттеран как-то сказал, что, если погибнет французская культура, не будет и французской нации. А если так говорил Миттеран, то это уже политическая воля. И глубоко заблуждаются те, кто думает, что Голливуд этим не занимается. В каждом фильме американцы делают что-то патриотическое: поднимают свой флаг, спасают мир... И плохие ребята у них - это обычно русские, бывший соцлагерь. Вот так нас воспринимает мир, к сожалению.

- В этом смысле и "Концерт" далеко не безгрешен. Дирижер Большого театра, разжалованный в уборщики, цыгане, штампующие визы прямо в "Шереметьево", ГУЛАГ при Брежневе...

- Я-то считаю, что это один из самых патриотичных фильмов. Ведь что происходит с моим героем? Однажды он совершил предосудительный поступок в отношении своих друзей. И вот 30 лет спустя он едет в Париж, преодолевая все препятствия, извиняется, рассказывает правду, и все становится на свои места. Не знаю, как это угадали французские сценаристы. Может быть, я придумываю, но для меня самым интересным в фильме был момент покаяния. Это очень русская черта.

Конечно, много в этом фильме нелепого, как эти оркестранты, например, которые первым делом с песней Джо Дассена "О, Елисейские Поля" халтурят в Париже. С другой стороны, когда я спрашивал наших актеров, что, мол, ты первым делом сделал в Париже, то ответ был: "Пошел на Елисейские Поля". Это, конечно, стереотипные представления о нас, но не надо сбрасывать эти представления со счетов. На себя ведь трудно посмотреть со стороны. Мы на себя смотрим из сердца, а не из...

Что касается ГУЛАГа, якобы бывшего при Брежневе. Мы спорили с режиссером, доказывали ему, что это бред. Он устал с нами препираться, вывел на эти самые Елисейские Поля и сказал: "Сейчас остановим пять прохожих и спросим, с чем ассоциируется СССР и Брежнев". "ГУЛАГ", - ответили трое из пяти. Ну, что поделаешь? Это усвоила большая часть западных зрителей. Академик Сахаров, пока не пришел Горбачев, жил без телефона в ссылке. Было? Было. Это ваша история, вот и расхлебывайте сами, заявил нам режиссер.

- После успеха в прокате "Концерта" к вам, наверное, выстроилась очередь из продюсеров?

- Не совсем так. Конечно, хочется продолжения зарубежных съемок. Артист ведь всегда ищет что-то новое. Это не значит, что я стремлюсь уехать. Я - русский человек, у меня все могилы в России, и вообще в пятьдесят лет что-то поменять сложно. Однако новые знакомства, путешествия, страны, иное кинопроизводство, драйв съемочной площадки, попадания в новую среду, в том числе языковую - французскую, немецкую... Это очень сладкий для артиста стресс. Это будоражит, тревожит, радует, стимулирует. Относительно конкретных проектов могу сказать, что у меня есть предложение из Италии. Может быть, что-то получится еще и с французами.

Только что закончил сниматься в Германии. Рабочее название фильма - "4 дня". Действие происходит в последние дни войны на севере Германии. Фильмы о Второй мировой снимают под тем углом, что кто-то бьет кого-то. Обычно побеждают плохих немцев. Неважно, кто побеждает - американцы или русские. А в этой картине есть нота усталости от войны вообще. Там речь идет о противостоянии семи русских разведчиков и 200 немцев, которые хотят побыстрее эмигрировать в Данию. Я спросил немецкого режиссера Ахима фон Борриса: "Ну что, опять мы, русские, будем грязные и чумазые?" Он ответил: "Вы у нас будете красавцами по сравнению с тем, какой предстанет немецкая армия".

Снимались хорошие актеры. Из наших - Андрей Мерзликин, Григорий Добрыгин. А сама история рассказана от имени 13-летнего бойца "Гитлерюгенда". Он ненавидит русских, у него отец погиб под Курском. И картина начинается с того, что этот мальчик со шмайсером в руках несется на наших разведчиков. А спустя время он обретает второго отца в русском капитане. Думаю, в военном кино такой гуманистической ноты еще не было.

Между "Концертом" и немецким фильмом я снялся в России в очень приличном триллере "Прячься". Поставил его ирландский режиссер Джонни О'Рейли.

- Вы ведь еще и продюсер, как оцениваете последствия кризиса?

- Кризис очень всех подкосил. Но я, например, выступил в качестве миноритарного продюсера в той немецкой картине "4 дня". Основным держателем акций выступил "Экс-филм" - известная немецкая компания, суперпрофессионалы. В их багаже фильмы Тома Тыквера, Михаэля Ханеке, знаменитый "Гудбай, Ленин". Сейчас обсуждаем один совместный проект, в котором примут участие Германия, Франция, Израиль и Украина.

Я считаю, что совместное производство - реальный выход. Если посмотреть на Европу, то здесь давно уже любая картина, за исключением специально произведенных, это копродукция. Так люди собирают деньги. Плюс - гарант проката по Европе. Я считаю, что мы должны этим заниматься, и не понимаю, почему пока так не происходит. Мы любим говорить, что наши фильмы за границей не смотрят. Как изменить такое положение? Надо снимать совместно. Почему зрители во Франции, Италии, Португалии должны тратить кровные 5-7 евро и идти смотреть российское кино? Мы же что-то делаем сами, потом приносим и говорим: "Купите!" А нам отвечают: "У нас есть свое". Нам надо поменять подход.

Нажмите на фотографию для увеличения: